На прошлой неделе Сенат одобрил текст изменений в закон «О банках и банковской деятельности». Важнейшим изменением, очевидно, станет увеличение требований к минимальному размеру капитала банков со 100 до 500 млрд сумов к началу 2025 года,
По расчётам Avesta Investment Group, 5−7 банков по текущим данным могут испытывать проблемы с наращиванием капитала до указанного уровня только за счёт прибыли без помощи от акционеров — дефицит составит около 1 трлн сумов на апрель 2024 года и около 1,9 трлн сумов на начало 2025 года.
Кроме того, будет интересно посмотреть, как с этим вызовом будут справляться недавно созданные необанки (функционирующие только в онлайн-пространстве), не начавшие пока операционной деятельности на рынке — очевидно, что без дополнительных инвестиций от учредителей тут не обойтись. Это явно не будет очень приятным сюрпризом для основателей — несмотря на то, что указанную сумму при активном развитии можно освоить за такой короткий срок, учредители любого коммерческого проекта стараются минимизировать необходимый капитал для достижения более высоких показателей его рентабельности.
Более того, вслед за требованиями к капиталу банков, скорее всего, будут увеличены требования к страховым компаниям. Кажется, что это не самый эффективный способ контроля банков и страховых компаний, и более эффективным подходом к контролю могло бы стать более жёсткое отношение к соблюдению показателей достаточности капитала, ликвидности, качества активов, концентрации рисков, контроля за аффилированными сделками, созданию резервов
и т. д. Тогда маленьким банкам с нишевыми услугами и клиентурой не пришлось бы раздувать капитал и «пристраивать» его в непрофильные активы аффилированных лиц, прибегать к искусственному раздуванию капитала за счёт аффилированных займов, необоснованной переоценки активов, занижению резервов для роста прибыли и прочим операциями, увеличивающим риски, а Центральному банку пытаться бороться с этим.
К примеру, как мы помним, два банка лишились лицензии несмотря на наличие достаточного капитала и нанесли ущерб вкладчикам, а, напротив, «Узагроэкспортбанк» несколько лет имевший капитал менее 100 млрд сумов, но при этом не оказывавший активных услуг клиентам, спокойно, не теряя лицензию, «дожил» до покупки новым инвестором.
Вызывает вопрос и приведённая аргументация к данному решению — как пример приведены требования к размеру капитала в таких странах, как Россия (164 млрд сумов), Казахстан (240 млрд сумов), Беларусь (260 млрд сумов) и Китай (1,77 трлн сумов). При этом, например, ВВП на душу населения в этих странах в 3,5−6 раз выше, чем в Узбекистане. Более того, во всех этих странах банковская система более развита, чем в Узбекистане, и, казалось бы логичным иметь более низкий порог входа на рынок для более быстрого развития, прихода новых игроков, насыщения рынка продуктами
Так, если в Узбекистане на 1 миллион человек населения приходится менее 1 банка, то в Беларуси — 1,2, Казахстане — 2,3, Китае — 3,3, России — 8,6, а в США — около 15. При этом предлагается увеличить требования к капиталу, установив их на уровне в 2 раза выше, чем в соседних странах, и ниже только китайских требований, где ВВП на душу населения в 6 раз, а население — почти в 40 раз больше.
Увеличение требований к капиталу, скорее, должно объясняться очень консервативными требованиями ЦБ к контролю за банковским сектором, желанием стимулировать консолидацию рынка (меньше игроков — детальнее и проще контроль), установлением высокого порога вхождения для новых игроков для наличия контроля за направлениями развития рынка и прочими причинами.
И если эта мера, хоть и спорная, но имеющая под собой вышеуказанную логику, вполне очевидна для участников рынка (в конце концов, ЦБ обязан быть консервативным, просто законы должны писаться не под его диктовку и подразумевать цели развития, а не контроля рынка), то ограничения на вхождение иностранных инвесторов на рынок уже 15 лет вызывают критику и недоумение участников, они тормозят развитие рынка капитала, увеличивают стоимость финансирования и усложняют процесс доступа населения и компаний к заимствованиям. Я уже писал об этой проблеме в статье для «Газеты.uz» и не буду повторять детали.
Сейчас хотелось бы просто ещё раз привлечь внимание всех, кто готовил документ или будет с ним работать до момента подписания президентом, к отдельным моментам, которые хотелось бы пересмотреть в более современном виде. Как сообщается, ограничения не будут применяться «если речь идёт о собственниках банков, признанных (!) зарубежными странами и международным институтами. Нерезиденты (физлица и юрлица) получат право (!!) быть владельцами акций местных банков, если они куплены на международных фондовых рынках. Это позволит упросить (!!!) покупку акций, публично размещённых на международных рынках».
Уважаемый Бехзод Хамраев, сенаторы, а также все причастные, я надеюсь, что детальный текст документа имеет ответы на нижеследующие вопросы, но, несмотря на то, что он прошёл через парламент, на портале обсуждения законопроектов мы его не видели, и даже обсуждения текста документа с профессиональной средой, как я понимаю, не было. А пока вот ряд замечаний:
! — Что означает «признанность» и является ли признанием наличие сертификата о регистрации за пределами Узбекистана? Или нужно наличие лицензии? Или наличие совершенных сделок с международными финансовыми институтами? Что такое «международные институты» — только финансовые или любой отрасли? И, кажется, участниками международных институтов чаще являются правительства, а не частные организации? Что такое «собственник» и является ли владение только одной акцией любого банка подтверждением статуса «собственника», или будет установлен какой-то порог?
!! — Подтверждается ли этим фактом то, что ничего страшного во владении акциями банков офшорными структурами нет, раз им планируют разрешить такой доступ? Значит, вся проблема в покупке на местном рынке? А чем он хуже в этом отношении? Некотролируемостью? Так нет же, любой из десятков миллионов инвесторов по всему миру сможет купить акции на международных рынках, и не со всеми из них имеются межправительственные соглашения об обмене информацией и содействию следственным процессам. А на местном рынке это крайне ограниченный круг, и он доступен как контролирующим, так и правоохранительным органам. Несовершенством процедур KYC/AML (процедуры проверки клиентов на предмет подозрительных финансовых операций)? Полностью согласен, поэтому многократно предлагал допускать на рынок международных инвесторов, прошедших комплаенс международных брокеров и банков без соответствующих процедур в Узбекистане (которые крайне громоздки, требуют много документов и времени и неэффективны).
!!! — Значит, про упрощение процедур для международных инвесторов мы активно ратуем и переживаем, а для местного рынка таких усилий прилагать не стоит? Множество усилий по развитию рынка капитала было направлено на расширение доступа инвесторов на местный рынок, на принципиальность развития местного рынка, для чего было внедрено требование первичного листинга на местном рынке. Смысл такого решения в том, чтобы привлечь местных и международных инвесторов на местный рынок раньше, чем начнётся международное размещение, т. к. с выходом на внешний рынок усилится ликвидность по бумагам, и их цена пойдёт вверх, и те, кто пришёл на местный рынок раньше, смогут хорошо на этом заработать — как иностранцы, так и местные инвесторы, которые заработают за счёт иностранцев.
Более того, вторичный оборот на внешнем рынке никаких плюсов для компаний уже нести не будет, и будут зарабатывать только международные брокеры, тогда как наличие внутреннего рынка позволит зарабатывать местным брокерам, бирже, аудиторам, юристам и другим смежным специалистам, а также осуществлять трансфер знаний и ноу-хау в страну.
Таким образом, в целом можно сделать вывод, что местный рынок по-прежнему останется ограниченным и зажатым безо всяких на то причин (ведь на международном рынке к тем же акциям офшорам хотят дать доступ), а вся прибыль и внимание направлены только на международные размещения. При этом на местный рынок планируется допустить только стратегических инвесторов, владеющих контролем в банках других стран — очевидно, что эта проблема встала перед ЦБ и правительством в ходе переговоров по приватизации некоторых банков, когда даже крупные структуры, такие как различные МФИ, ОТP-Bank, СовКомБанк и другие, жаловались, что не могут применить стандартное создание SPV-компании в офшоре для инвестиций и вынуждены искать пути прямых инвестиций, что неудобно и требует лишних расходов и приводит к отсрочкам.
Ну, и, как дополнение, — при наличии двойного листинга цены на площадках будут разными. Если не будет свободного перемещения акций от одной к другой (fungible dual-listing) площадке, что невозможно при наличии ограничений на вход иностранных инвесторов на одной из них, то цена будет ниже на той площадке, где ниже ликвидность. И это, очевидно, — местный рынок. Таким образом, местные розничные инвесторы, приобретающие акции в ходе «народных IPO», окажутся в ущербном положении и будут терпеть убытки по сравнению с иностранными инвесторами.
На фоне подготовки к «народным IPO» как возможности населения поучаствовать в капитале ведущих компаний страны, в том числе многих банков, такие действия выглядят крайне нелогичными и печальными.
Жаль, что народные избранники опять думают только об интересах гостей и иностранцев, забывая о гражданах.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
