8 мая в Чиланзарском административном суде Ташкента прошло третье судебное заседание по иску компании Diyor Biznes («Молочная кухня») против республиканского Центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора (РЦГСЭН) Министерства здравоохранения Узбекистана. Напомним, в середине апреля компания получила предписание о прекращении деятельности из-за якобы близкого расположения скотомогильников. «Газета.uz» писала о первом и втором судебных заседаниях.
Владелец Diyor Biznes Шухрат Каюмов в своем иске требует отменить постановление от 15 апреля, подписанное заместителем главврача РЦГСЭН. Дело рассматривается под председательством судьи Абдуллы Мухиддинова.
На очередное заседание адвокат ответчика Салим Меликулов пригласил еще двух специалистов для разъяснения ситуации вокруг возможных скотомогильников — эпидемиолога Назиру Каршиеву и заведующую отделом Центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора Узбекистана Ольгу Миршину.
Назира Каршиева в ходе опроса отметила, что на территории Ташкентского научно-исследовательского института вакцин и сывороток (ТашНИИВС) производились биопрепараты против сибирской язвы, оспы, столбняка, брюшного тифа, дизентерии, а также других бактериальных инфекций.
По ее словам, в почве до сих пор могут сохраняться возбудители болезней. Они могут находиться в вегетативной форме, а после выхода во внешнюю среду перейти в споровую форму.
Назира Каршиева заявила, что некоторые виды бактериальных инфекций, в том числе сибирская язва, сохраняют активность в почве более 100 лет. Сыворотку получают из крови лошади, поэтому были необходимы скотомогильники, чтобы хоронить туши животных.
Отвечая на вопросы судьи Абдуллы Мухиддинова, специалист отметила, что не была на территории ТашНИИВС во время ее проверки на наличие ям Беккари. Она допускает обнаружение скотомогильников со слов коллег и составленного акта. «Но то, что там производили биопрепараты, — это не предположение», — подчеркнула Назира Каршиева.
Судья Абдулла Мухиддинов: Почему СЭС дал разрешение на открытие предприятия ["Молочная кухня"]?
Назира Каршиева: У меня нет ответа на этот вопрос. Возможно, они не учли этот момент. Не могу сказать, почему так произошло.
Судья: Когда вы узнали про скотомогильники?
Назира Каршиева: В апреле. А про историю ТашНИИВС я читала в альманахах.
Судья: У вас есть какие-либо научные исследования об этом месте?
Назира Каршиева: Нет, мы не занимаемся исследованиями. У нас другие задачи, мы должны предотвращать возможные угрозы.
Судья: Для чего нужны ямы Беккари?
Назира Каршиева: Это такое сооружение, куда сбрасывались туши животных. Ямы предназначались для обеззараживания, а не сжигания.
Юрист «Молочной кухни» Джалолиддин Исхаков спросил у специалиста, почему не были приняты меры по оповещению населения о возможных угрозах. Эпидемиолог отметила, что в Узбекистане еще не решен вопрос обжига зараженной земли.
По ее словам, в настоящее время в стране проводится инвентаризация территорий для выявления зараженной почвы. Планируется закупить мобильные установки для обезвреживания.
Юрист уточнил, была ли Назира Каршиева на территории ТашНИИВС. Она ответила, что «в настоящее время не была», однако в прошлом посещала институт. Эпидемиолог заметила, что выступает как специалист, а не свидетель.
Отвечая на вопросы адвоката ответчика Салима Меликулова, Назира Каршиева заявила, что для проведения инвентаризации создана специальная комиссия из представителей нескольких министерство и ведомств, включая МЧС, МВД, Госкомэкологии, Госкомветеринарии и других.
Комиссия по поручению администрации президента изучает старые очаги различных возбудителей заболеваний для определения их состояния и уровня угрозы безопасности. Сейчас изучаются Каракалпакстан, Хорезмская область, три региона Ферганской долины, скоро начнется проверка очагов в Сурхандарьинской области, сообщила она.
Специалист отметила, что необходимость изучения этого вопроса также связана с климатом, а именно обильными осадками, селевыми потопами, оползнями, которые размывают почву. Бактерии могут перейти в споровую форму и заразить животных.
Назира Каршиева сообщила, что на территории ТашНИИВС в настоящее время специалисты не работают, поскольку по графику изучение Ташкента запланировано на начало или конец июня.
Заведующая отделом РЦГСЭН Ольга Миршина начала свое выступление с определения санитарно-защитной зоны (СЗЗ). Как она объяснила, СЗЗ — это специальная территория с особым режимом использования, которая устанавливается вокруг объектов и производств, являющихся источниками воздействия на среду обитания и здоровье человека.
У ТашНИИВС размер СЗЗ составляет 300 м. По ее словам, большинство работ в институте были засекречены, по этой причине сообщалось не все о деятельности учреждения.
Ольга Миршина заявила, что при выделении земель «пищевые объекты приравниваются к жилым объектам». Она не понимает, почему комиссия в прошлом дала разрешение на приватизацию части института и открытие здесь предприятия по производству молочной продукции. Вместе с тем завотделом РЦГСЭН рассказала, что при выдаче разрешения на выделение земли бывший хоким Ташкента говорил сотрудникам СЭС: «Подпиши и уходи» (она не стала уточнять имя хокима — ред.).
Говоря о важности санитарно-защитной зоны, специалист напомнила взрыв аммиачного танкера в 2017 году (скорее всего, имеется в виду взрыв в аммиачном цехе «Ферганаазота» — ред.). Благодаря соблюдению СЗЗ удалось избежать большого количества жертв и пострадавших, за исключением работников предприятия, сказала она.
Ольга Миршина подтвердила слова коллеги из РЦГСЭН, отметив, что, например, те же споры сибирской язвы могут отсутствовать в верхних слоях почвы, но находиться в вегетативной форме внутри скотомогильников.
Заведующая отделом РЦГСЭН во время спора с юристом Джалолиддином Исхаковым о санитарно-защитной зоне «Молочной кухни» заявила, что сам научно-исследовательский институт входит в III класс раздела «Микробиологическая промышленность» СанПиНа №0350−17, поэтому размер СЗЗ в 300 м охватывает и молочное предприятие, а СЗЗ скотомогильников составляет 1000 м.
Юрист предприятия попросил объяснить «засекреченность» некоторой информации касательно деятельности ТашНИИВС. Он сослался на закон «О защите государственных секретов» и подчеркнул, что «не может быть отнесена к государственным секретам информация, засекречивание которой создает угрозу личной безопасности граждан».
Ольга Миршина указала, что засекреченная деятельность в ТашНИИВС велась еще со времен СССР. По ее словам, поднимался вопрос о переводе института за город, но предложение «дальше Минздрава не прошло».
В конце заседания Джалолиддин Исхаков попросил суд пригласить в качестве свидетелей заместителя бизнес-омбудсмана Жамшида Уринова и директора Агентства по развитию фармацевтической отрасли Сардора Кариева.
Рассмотрение дела в суде продолжится 15 мая.
