2 мая в Чиланзарском административном суде Ташкента прошло второе судебное заседание по иску компании Diyor Biznes («Молочная кухня») против Главного управления санитарно-эпидемиологического надзора (ГУСЭН) Министерства здравоохранения Узбекистана. В середине апреля компания получила предписание о прекращении деятельности из-за якобы близкого расположения скотомогильников. Корреспондент «Газеты.uz» присутствовал на процессе (про первое заседание читайте здесь)
В своем иске владелец Diyor Biznes Шухрат Каюмов требует отменить постановление от 15 апреля, подписанное заместителем главного врача ГУСЭН Минздрава. Дело рассматривается под председательством судьи Абдуллы Мухиддинова.
Заседание началось с опроса свидетеля — санитарного врача Центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора Юнусабадского района Форисхона Ибрагимова, который участвовал в трехдневной проверке «Молочной кухни» 8−10 апреля.
Санитарный врач, отвечая на вопросы судьи, сообщил, что во время проверки выявлено нарушение поточности (последовательности) технологического процесса. Кроме того, вход в комнату для переодевания персонала производится через производственный цех, отсутствует душевая комната и туалет в помещении для переодевания, прачечная и отдельная линия водопровода для очистных работ.
Судья Абдулла Мухиддинов попросил назвать Форисхона Ибрагимова самое грубое нарушение со стороны предприятия, по которому возможно его закрытие. Санитарный врач указал на нарушение поточности технологического процесса.
Специалист долго пытался объяснить, что такое поточность технологического процесса, но не смог. Далее другой свидетель — заведующая отделения гигиены питания ЦГСЭН Юнусабадского района Зухра Ускинова — объяснит, что принцип поточности заключается в том, что по мере приготовления пища продвигается от сырого состояния к приготовленному, не пересекаясь, чтобы исключить заражение готовой продукции.
Форисхон Ибрагимов заявил, что точно не знает о наличие поблизости ям Беккари (биотермическая яма для уничтожения трупов животных — ред.), но слышал об этом.
Санитарный врач подтвердил, что участвовал в измерении размера санитарно-защитной зоны. По его словам, со ссылкой на СанПиН №0350−17, санитарно-защитная зона для молочных и маслобойных заводов должна составлять 100 м от жилой застройки.
Судья Абдулла Мухиддинов: Как вы измеряли расстояние? Оно должно составлять именно 100 м?
Форисхон Ибрагимов: Сколько вышло не знаем, но точно меньше 100 м.
Судья Абдулла Мухиддинов: То есть у вас нет точной цифры?
Форисхон Ибрагимов: Нет.
Судья Абдулла Мухиддинов: Но ведь, чтобы понять, что меньше 100 м, точное расстояние должно быть зафиксировано?
Форисхон Ибрагимов: Да, должно.
Судья Абдулла Мухиддинов: В измерениях участвовали представители компании Diyor Biznes?
Форисхон Ибрагимов: Нет.
Судья Абдулла Мухиддинов: Но ведь должен быть представитель компании, чтобы он мог видеть, что вы не мерите 1 м как 3 м. Это же нарушение.
Форисхон Ибрагимов: Да, правильно.
Санитарный врач также сообщил, что не участвовал в измерении расстояния от предприятия до возможного расположения ям Беккари.
Учредитель компании Шухрат Каюмов представил карту местности и указал, что в пределах 100 м от предприятия нет жилых помещений. Форисхон Ибрагимов признал, что СЭС не уточняла, проживают ли в близлежащих дома люди или нет.
Юрист «Молочной кухни» Джалолиддин Исхаков указал на ошибку при определении класса предприятия для назначения санитарно-защитной зоны. По его словам, в «Молочной кухне» установлено турецкое оборудование, которое перерабатывает до 1 тонны молока, что приравнивается к мини-технологиям.
Кроме того, как отметил юрист, молоко является сельскохозяйственным продуктом, а «Молочная компания» относится к субъектам малого предпринимательства. Исходя из вышеперечисленного, «Молочная кухня» — это предприятие, специализирующееся на переработке сельскохозяйственного сырья с использованием современных мини-технологий и компактного оборудования, а не молочный завод. Соответственно, санитарно-защитная зона должна составлять 50 м, а не 100 м.
Более того, санитарно-защитная зона для таких предприятий, выпускающих менее 1 тонны в сутки, может быть уменьшена при надлежащем обосновании по согласования с органами Госсанэпидназдора, но не более чем в два раза — до 25 м.
Санитарный врач заявил, что ему не сообщили о мощностях турецкого оборудования. Шухрат Каюмов сказал, что была предоставлена техническая справка.
Форисхон Ибрагимов не смог ответить на вопрос юриста «Молочной кухни», почему предприятие отнесли к классу молочных и маслобойных заводов.
Далее Шухрат Каюмов, комментируя поточность, предоставил санитарному врачу схему технологического процесса. Тот заявил, что не является инженером и ему сложно описать, что изображено на рисунке.
Предприниматель хотел показать Форисхону Ибрагимову другие документы, но судья остановил его и попросил вызывать другого свидетеля.
Заведующая отделением гигиены питания ЦГСЭН Юнусабадского района Зухра Ускинова, говоря о грубейших нарушениях, также указала на поточность технологического процесса и расположение комнаты для переодевания персонала через производственный цех.
Специалист выразила обеспокоеность флягами, которые доставлялись на второй этаж предприятия. Она посчитала, что сырое молоко тем самым пересекается с готовой продукцией, что приводит к нарушению поточности. Учредитель «Молочной кухни» спросил, может ли она визуально различить пастеризованное и сырое молоко. Зухра Ускинова ответила, что нет.
Шухрат Каюмов объяснил, что во флягах — пастеризованное молоко, которое доставляется на второй этаж для переработки и расфасовки. «Никаких нарушений поточности продукции нет», — подчеркнул бизнесмен.
Заведующая отделением гигиены питания сообщила, что провести проверку ее попросили в ЦГСЭН, отдельного поручения не было, как и поручения «любым способом закрыть предприятие».
По ее словам, проверка не проводилась за пределами предприятия. Она также не знает о возможном наличии ям Беккари и не участвовала в определении размера санитарно-защитной зоны.
К конце судебного заседания стало известно, что 25 апреля Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора подал иск на компании Diyor Biznes и Novapharma Plus в Ташкентский межрайонный экономический суд с заявлением о приостановлении их деятельности до устранения недостатков.
Судья Абдулла Мухиддинов был удивлен этой новостью и вспомнил, что на прошлом заседании заместитель главного врача по эпидемиологическим вопросам ГУСЭН Ботиржон Курбанов отмечал, что у «Молочной кухни» еще есть 10 дней на устранение проблем. По этой причине судья лично рекомендовал урегулировать этот вопрос в рамках указанного срока.
Адвокат ответчика Салим Меликулов сообщил, что срок в 10 дней уже прошел, поэтому ЦГСЭН подал иск. Шухрат Каюмов в очередной раз напомнил, что в акте проверки СЭС не указывался срок приостановления работы предприятия, как этого требует закон, а говорилось о полном ее прекращении.
К следующему заседанию по делу «Молочной кухни», которое состоится 8 мая, ожидается опрос еще нескольких специалистов ЦГСЭН и директора Агентства по развитию фармацевтической отрасли Сардора Кариева.
