Вакцинация от коронавируса с новой силой разделила людей на сторонников и противников иммунизации и сомневающихся в безопасности прививок. В 2019 году Всемирная организация здравоохранения внесла недоверие к вакцинам в десятку глобальных угроз человечеству.
Во второй части интервью «Газете.uz» врач-вирусолог, имеющий научную степень PhD (доктор философии), и основатель Facebook-группы «Врачи Ташкента» Дилдора Секлер рассказала, чем вариант «дельта» коронавируса отличается от предыдущих, почему не стоит бояться вакцин, можно ли сейчас прививаться от пневмонии и защитит ли эта прививка от ковида.
Напомним, в предыдущем материале Дилдора Секлер рассказала о целесообразности сдачи тестов на антитела.
— Недавно Минздрав Узбекистана начал публиковать статистику по количеству больных пневмонией. Как вы считаете, правильно ли это?
— Статистика статистике рознь. Сейчас у нас диагноз пневмония ставится только по результатам МСКТ. Я считаю это не совсем правильным. Потому что врачи ставят этот диагноз на основании известного термина «матовое стекло» — процента поражения лёгких, в то время как это чаще всего вирусный пневмонит, а не пневмония. Это принципиально разные диагнозы, разные клинические течения и, как следствие, совершенно разные подходы в лечении.
Статистика по пневмонии в мире составляется ежегодно. В основном это бактериальные пневмонии. Пневмонии при вирусных инфекциях — это в основном последствия воздействия вируса, в том числе и коронавируса, когда присоединяется бактериальная инфекция. Многие респираторные вирусы могут вызывать пневмонии, в том числе и коронавирус, вирусы гриппа
— Статистика по какой пневмонии публикуется Минздравом сейчас?
— Полагаю, речь идёт либо о так называемой «ковидной» пневмонии, а это тот самый вирусный пневмонит, либо это всё-таки пневмония, вызванная осложнениями после ковида, то есть присоединением бактериальной инфекции.
— Минздрав это не уточняет в своей статистике.
— Значит, надо уточнять, я считаю.
— Чем плохо отсутствие этого уточнения?
— Это более профессиональная информация. У нас многие врачи путают пневмонию бактериальную, когда нужны антибиотики, с пневмонитами (вирусной этиологии), когда антибиотики не нужны.
— Когда нужны противовирусные?
— В мире до сих пор нет специфического лечения, действие которого на коронавирус было бы окончательно доказано. Но эмпирически с самого начала применяются разные противовирусные препараты, в том числе те, что применялись против ВИЧ, гриппа, вируса Эбола и других.
Из более действенных для лечения коронавирусной пневмонии у нас применяется противовирусный препарат «Ремдесивир» (изначально разработанный против вируса Эбола), который с самого начала входил в протоколы лечения Всемирной организации здравоохранения. Сейчас препарат входит в наши протоколы, а в протоколы ВОЗ он включён только для лечения тяжёлых случаев.
— Почему ВОЗ включила в рекомендации этот препарат только для лечения тяжёлых случаев?
— Из-за токсичности. Большинство противовирусных препаратов токсичные, поэтому мы всегда взвешиваем пользу и вред. При лёгком течении его не должны назначать, он и не нужен, пациент сам спокойно выздоровеет.
— Почему в таком случае у нас он применяется не только для лечения тяжёлого течения?
— В основном, конечно, его назначают всё-таки в среднетяжёлых и тяжёлых случаях, или когда пациент в группе риска. Практика показывает, что «Ремдесивир» работает. Правда, у меня были случаи, когда сложные больные выздоравливали и без него, но всё же многие пациенты быстрее шли на поправку, когда мы его применяли. Хотя мы не имели возможности ежедневно проверять вирусную нагрузку после его применения, все равно наблюдалась явная положительная динамика.
— У нас отслеживаются последствия такого лечения?
— Думаю, да. Потому что врачи, лечащие пациентов в стационаре, постоянно контролируют показатели крови, уровень глюкозы. Насколько я осведомлена, в стационарных условиях всё это делается. Надеюсь, все эти данные фиксируются.
В прошлом году в программе «Тез ёрдам» мы говорили, что нельзя заниматься самолечением. Тогда люди заливали себя капельницами, с первых дней начинали применять антибиотики и гормоны, по назначениям коллег, к сожалению, в том числе. Это в корне неправильно. Сейчас многие врачи действительно научились лечить и выводить из тяжёлого состояния. Не залечивать, как в начале, например.
Но увы, как оказалось, не все усвоили уроки. Сейчас мы вновь сталкиваемся с теми же ошибками, когда люди в панике снова берут старые схемы (самостоятельно или даже от врачей) и снова себя губят теми же антибиотиками и гормонами. Как донести, что такая паника вредит людям больше самого вируса, не знаю.
— В какое время года регистрируется большое количество больных пневмонией?
— Если речь идёт о «ковидной» пневмонии, то это не зависит от сезона. Мы второй год живём с коронавирусом и на практике видим это. Раньше ОРВИ связывали именно с наступлением холодного времени года, с пиком в январе-апреле. Бактериальные пневмонии тоже чаще приходились на тот период. А в нынешней ситуации всё сместилось. Чёткой сезонности мы уже не видим. Зато чётко можно сказать, что рост заболеваемости пневмонией наблюдается тогда, когда идёт общий рост числа инфицированных.
С самого начала пандемии мы приводили статистику, что 80−85% больных переносят вирус в лёгкой форме, до 10−15% больных переносят инфекцию в среднетяжёлой и тяжёлой формах (тут как раз наблюдается поражение лёгких) и около 5% могут доходить до критических состояний. Получается, пневмония развивается примерно в 10−15% случаев. Отсюда: чем больше инфицированных, тем больше количество тех, у кого развивается поражение легких. Если бы охват вакцинацией был больше, то число инфицированных, как и больных пневмоний, было бы гораздо ниже.
— Значит, на фоне второй волны коронавируса это нормально?
— Если учитывать, что это условия пандемии, это закономерно.
— Можно ли сейчас делать вакцину от пневмонии?
— Почему нет? Нужно. Я считаю, что никакая пандемия, эпидемия, время года или что иное не должно никак мешать обычной вакцинации. Плановый календарь прививок не должен сбиваться, за исключением тех случаев, когда вакцинируемый переносит острую инфекцию.
Во все времена мы говорили, что нельзя прививаться, когда у человека идёт какой-то острый процесс: высокая температура тела, гнойные заболевания, обострения хронических заболеваний. Когда острый период пройдёт, спокойно прививайтесь. Причем от пневмоний нас защищают сразу несколько вакцин: собственно «Пневмо», ХИБ (против гемофильной инфекции), КПК (против кори, эпидемического паротита и краснухи), вакцины от гриппа и теперь коронавирусная прививка.
— Вакцина «Пневмо» не поможет от ковидной пневмонии?
— Нет, конечно. Она поможет только от пневмококковой пневмонии. Но от ковидной поможет вакцина от коронавируса. Она как раз предупредит развитие инфекции, сократит тяжёлые случаи и устранит смертельные.
— При поступлении пациента с коронавирусом в больницу врачи спрашивают, вакцинирован ли он от ковида?
— Надеюсь, да. Я не могу отвечать за всех врачей, но это абсолютно логично, что они должны вести статистику о числе заболевших среди вакцинированных.
— Имеет ли смысл вести эту статистику, когда процент привитых такой небольшой?
— Это имеет смысл спрашивать всегда. В любом случае можно будет провести статистическую обработку, исходя из каких-то данных.
— Некоторые люди не хотят вакцинироваться, потому что не доверяют вакцинам или врачам. Иногда в качестве аргументов приводят то, что учёные слишком часто меняли своё мнение о коронавирусе, а теперь хотят проверить свои гипотезы на людях.
— И в то же время люди боятся коронавируса и других болезней, всё равно идут к врачам и просят помочь, спасти.
На самом деле, с самого начала все врачи и учёные говорили, что когда появляется новый инфект, новый патоген, сложно вообще что-либо прогнозировать. Поэтому никто не мог ничего утверждать однозначно. Все говорили: «Сейчас такие данные, данные меняются, вирус изучается».
4 марта 2020 года мы провели первый семинар по коронавирусу с коллегами из CDC (Центры по контролю и профилактике заболеваний США — ред.). Тогда ещё сообщили, что установлено, что коронавирус наряду с другими вирусами имеет тенденцию к быстрой мутации. Каждый день он мутирует на 2%. Но это не значимые мутации. Это не значит, что он становится совсем другим. Речь идёт о небольшом различии. Вирус мутирует, чтобы выжить. Вирус хочет жить, поэтому ему важно адаптироваться к нашему организму. Кроме того, разные лекарственные препараты и разные климатические условия тоже влияют на него. Он старается всё это обходить.
Да. Вирус меняется и изучается до сих пор, однако это не значит, что вакцина не поможет. Почему?
В варианте «дельта», который называют «индийском штаммом», произошла одноточечная мутация. Вирус изменил лишь одну аминокислоту в спайк-белке (что это такое, описано в предыдущем интервью — ред.). Целая структура спайк-белка осталась та же самая. Эта замена помогла вирусу, не изменив клиническое течение, не приводя к увеличению тяжёлых случаев (мои коллеги клиницисты это подтверждают), стать более контагиозным, то есть изменилась скорость распространения вируса. При желании эти статьи можно почитать в научных журналах на английском языке. Они в свободном доступе.
Когда вирус изменил одну аминокислоту, он стал цепляться сильнее к нашей клетке, к нашему рецептору. Усилилась связь (повысилась афинность). А раз она стала сильнее, значит, вирус научился легче входить в клетку, быстрее размножаться и распространяться. Изменилось лишь это. Общая структура спайк-белка осталась такой же. А это означает, что вакцина всё равно будет работать.
Вирус не может полностью изменить спайк-белок. Иначе он не сможет проникать в клетку, иначе он не сможет ее заражать, а следовательно, выжить. Если он полностью изменит структуру, ему нужно будет искать другие рецепторы, чтобы войти в организм. Это будет уже совсем другой вирус, а за это время он может погибнуть. Ну а если он не изменит значительно структуру спайк-белка, значит, антитела будут продолжать его распознавать и работать. Да, может не в полной мере, но будут.
Вот вам факт: чтобы значительно изменить свои функции и стать новым, вирусу понадобилось почти 20 лет. Различие между вирусом SARS CoV-1, эпидемия которого была в 2002 году, с нынешними вариантами составляет всего лишь 15%. И уже тогда начали работать над вакцинами.
Вирус не будет кардинально меняться в ближайшие 5−10 лет после окончания пандемии. Это закон инфектологии. Появление обновлённых вирусов со значительными изменениями происходят примерно за такой период. А если все будут тотально вакцинироваться, то можно будет и вовсе о нем забыть.
— Как вы относитесь к обязательной вакцинации?
— Это вопрос международного права. Но я считаю, что вакцинация должна быть добровольной. Обязательную вакцинацию я считаю нарушением прав человека.
Нужно заслуживать доверие людей. Я считаю, предоставление как можно большего объёма правдивой информации широким массам пойдет только на пользу. Нужно информировать как о побочных эффектах вакцин, так и противопоказаниях, как это делается с любыми лекарственными препаратами. В принципе, все зарубежные производители и делают это. Понятно, что у вакцин, как и у любых лекарственных средств, бывают побочные эффекты.
Вот, смотрите, открыть любую инструкцию, даже к тому же парацетамолу. Увидим, что среди побочных эффектов указаны гепатотоксическое действие, тромбоцитопения, лейкопения, панцитопения, нейтропения, агранулоцитоз, кожная сыпь, зуд, крапивница. Кому это мешает его употреблять при любом удобном случае?
Так же и с вакцинами. Может появиться болезненность в месте инъекции, покраснение, припухлость — это наиболее частые побочные эффекты. Иногда может быть и «гриппозное» состояние, мышечные боли, дискомфорт, иногда температура 37−38 градусов. Всё это допустимые реакции на вакцину. Показатель работы иммунитета. При более сильных реакциях, например, температура выше 38, аллергические реакции и других нужно принять противовоспалительное или антигистаминное средства соответственно.
Надо всё это разъяснять подробно, информировать о том, как себя вести и что делать при появлении тех редких побочных явлений. И тогда у людей доверия будет больше. Только такой путь я считаю самым правильным и гуманным. Только правдивая информация в большом количестве поможет повысить доверие людей как к специалистам, так и к вакцинам.
У нас почему-то повелось среди некоторых пациентов, что если врач пишет медотводы, отговаривает от вакцинации, тогда это «свой», хороший специалист. Почему они это делают? От невежества? Хотят угодить и выглядеть «милыми» в глазах не понимающего пациента? От трусости, чтобы завтра, если хоть немного пациент почувствует дискомфорт, не выслушивать претензии? Понять можно. Врач у нас не защищён. Даже если пациент тяжело заболевает ковидом из-за отказа от прививки, никаких претензий. Сам выбрал. А если после вакцины немного повысится температура или будет небольшое «гриппозное состояние», тогда врач «негодяй» — направил на вакцинацию.
И наоборот, эти же пациенты могут возводить врачей, ратующих за вакцины, в «алчных, проплаченных негодяев, которые хотят заразить, истребить, чипировать» и прочие нелепости. В свой адрес я не раз выслушивала такое. В связи с этим ответственно заявляю, что не имею никакого отношения ни к одной фармацевтической компании. А если кто-то принесёт мне доказательства о каких-либо гонорарах за то, что я говорю, я тут же выплачу этому человеку хоть десятикратную сумму. Иначе такие выпады буду рассматривать как клевету (статья 139 Уголовного кодекса).
Я при первой же возможности вакцинировала свою маму «Спутником V» — только из тех соображений, чтобы она меньше посещала поликлинику, потому что ей 82 года. А сама получила китайско-узбекскую.
Мне не понятно, как можно ставить под сомнение одно из величайших открытий медицины. Многие забыли, а кто-то и вовсе не знает, что только вакцинация спасла планету от чёрной оспы, от которой целыми деревнями и городами погибла практически треть населения Земли. Именно благодаря тотальной вакцинации в 1980 году было объявлено, что чёрной оспы на нашей планете больше нет.
Только вакцинация от полиомиелита избавила треть детей всей Земли от смертей и инвалидизации. Если вы не видели, как выглядят дети, инфицированные этим вирусом, посмотрите, что это такое. Мы не сталкиваемся с этим только благодаря вакцине.
В детстве моя мама чуть не умерла от дифтерии. Её спасла исключительно вакцина, когда другие погибали сотнями тысяч. У нас нет дифтерии, но её полно в Индии, где бывают и наши граждане. Где гарантия, что кто-нибудь не привезет её? И тогда те, кто отказывается от вакцинации, начнут распространять эту заразу.
А вы знаете, что от вируса бешенства смерть наступает в 100% случаев? Это значит, что нет ни единого шанса выжить, если заразитесь им. А спасти может только один препарат на земле. Вакцина! Не сделает человек её вовремя, в ближайшие 3−5 дней от укуса заражённого животного, он гарантированно умрёт. А бешенство в Узбекистане есть.
Как говорится, нет пророков в своём отечестве. Но прежде чем слушать разных самозванцев, объявляющих себя «экспертами» и «профессорами» по псевдонаучным теориям заговора, только потому что они заграничные, вспоминайте эти факты, хоть иногда.
