Фонд развития культуры и искусства при Министерстве культуры Узбекистана недавно представил проект реконструкции Республиканской детской библиотеки в Ташкенте. Обновление здания планируется завершить к марту 2021 года за счет средств меценатов.
Проект реконструкции разработан петербургским архитектурным бюро Ludi Architects. Основатель компании Любовь Леонтьева в интервью «Газете.uz» рассказала о ранее реализованных проектах, философии бюро в работе с историческими объектами и особенностях реконструкции памятника культурного наследия в Узбекистане.
Любовь Леонтьева. Фото: ludiarchitects.com.
— Расскажите, пожалуйста, о своей профессиональной деятельности и работе бюро.
— Я изучала объемное проектирование и проектирование городских территорий на кафедре градостроительства Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета.
Бюро Ludi Architects основано в 2005 году. Мы разрабатываем архитектурные и градостроительные концепции и проектируем здания и сооружения. Кроме того, занимаемся ландшафтным дизайном. Это, в первую очередь, создание ландшафтного дизайна для городских территорий, общественных пространств и различных объектов для этих интерьеров.
Светильник, разработанный бюро Ludi Architects. Получил первую премию Finish Fare Foundation. Причислен к 40 лучшим объектам за 10 лет. Фото: ludiarchitects.com.
Мы работаем как с достаточно крупными объектами — средовые и градостроительные концепции, так и с маленькими. Например, нас периодически приглашают к участию в международной выставке объектов интерьерного дизайна в Хельсинки.
— Реконструкцию каких исторических сооружений выполнило ваше бюро?
— Один из крупнейших и известных проектов, в которых мы принимали непосредственное участие, — реконструкция уникального памятника промышленной архитектуры на острове Новая Голландия в Санкт-Петербурге.
Это одна из визитных карточек города. Остров находился в военном ведомстве, поэтому был закрыт для петербуржцев и туристов. Доступ к территории впервые почти за 300 лет открылся лишь в 2011 году. По сей день в Новой Голландии проводятся работы, открываются новые участки и здания.
Парк в Новой Голландии. Фото: ludiarchitects.com.
Сооружения острова построены еще в петровские времена. Несмотря на то, что здания по сути являются образцом утилитарной архитектуры, они построены в очень строгом, классическом и лаконичном стиле. Комплекс безусловно считается памятником архитектуры и накладывает огромное количество ограничений, связанных с работой, что делает проект еще интереснее.
Эти ограничения дают большое поле для фантазии и возможность реализовать идеи, которые соответствуют современному представлению о назначении — функции — архитектурных сооружений. И порой уникальные проектные решения рождаются как раз благодаря грамотной работе с этими ограничениями.
Здание бывшей тюрьмы в Новой Голландии. За свою круглую форму сооружение получило название «Бутылка». Фото: ludiarchitects.com.
Другой исторический объект, с которым мы работаем, — Санкт-Петербургская государственная библиотека для слепых. Комплекс состоит из пяти сооружений
Санкт-Петербургская государственная библиотека для слепых. Изображение: ludiarchitects.com.
Это центр для всех групп людей с ограниченными возможностями здоровья: с особенностями интеллектуального развития, со сложностями опорно-двигательной системы, незрячих и слабовидящих. Другие категории граждан также найдут в библиотеке много интересного.
Там появятся многофункциональные залы для выставок, лекций, концертов. Помимо библиотечной функции с упором на слабовидящих, в центре безусловна должна будет кипеть общественная жизнь. Она привлечет в библиотеку обычных граждан и создаст очень хорошую инклюзивную среду для людей с инвалидностью, которые часто не имеют возможности принимать участие в городской жизни, рассчитанной на людей без инвалидности.
Проект еще не завершен. Сейчас мы работает над выносом коммуникаций, но эти технические моменты не нарушают идеологию.
— Какими принципами руководствуется бюро при реконструкции исторических объектов?
— Ваш вопрос можно разделить на две части. С одной стороны, это работа с историческим наследием. С другой, работа с той архитектурной функцией, которой мы занимаемся.
Есть разные способы работы с историческим наследием: реставрация, реновация, реконструкция и реконструкция с приспособлением под современные нужды. Каждая из этих формулировок несет свои ограничения, которые ставит комитет по охране памятников.
Российская школа реставрации говорит, что все утраченное может быть воссоздано с нуля по историческим чертежам и сохранившимся фотографиям, если они были. Здание может нуждаться в реставрации, чтобы в дальнейшем нести новую функцию. Но эта новая функция не должна затрагивать воссозданные элементы.
Здание XIX века в Новой Голландии, на месте которого во времена Петра I была кузнечная мастерская. В новейшей истории Новой Голландии у здания новая функция — ресторан. Фото: ludiarchitects.com.
Иногда согласно предписаниям комитета по охране памятников, интерьеры не представляют исторической ценности или никакие ценные элементы не сохранились, а материалов для воссоздания утраченного нет. При этом требуется сохранить объемно-пространственную структуру здания — несущие конструкции, колонны и фасады.
Такой вариант очень упрощает работу, потому что архитектор получает остов сооружения (часть несущих конструкций, твердый каркас здания — ред.). Это дает возможность создать контраст между историческим и современным и очень красиво сыграть на этом.
Если мы говорим о реконструкции с приспособлением под современные нужды, то архитектор обязан сохранить все историческое, но может привнести в пространство какие-то очень смелые и новые формы. Это способ сказать, что есть эпоха, скажем,
XVIII—XIX веков , к которой мы относимся очень уважительно. Мы сохранили ее и подчеркнули особенность того времени контрастом очень простых и функциональных современных объектов. Эти объекты, несмотря на свою простоту и современность, несут очень важную и полезную функцию для нового назначения исторического здания. Их лаконичность контрастирует с исторической средой, показывая ценность памятника.
Это такое отношение ко времени, когда архитектор не пытается размазать грань между эпохами, не подстраивается под историческое. Напротив, диссонанс и контраст показывают, что мы очень современные, мы чувствуем время и показываем жизнь зданий. Два века назад здание жило так, а сегодня иначе. Поэтому мы вносим в него элементы нового времени. Еще через век с этим интерьером произойдет что-то другое. Какие-то элементы должны меняться. Эволюцию зданий интересно подчеркивать современными объектами.
Если говорить о философии работы с архитектурной функцией, то в работе общественных пространств существуют тенденции. Например, библиотеки. Библиотека — это по сути такая же функция, как и офис, театр, ресторан или больница. Эта функция стоит в одном ряду со всеми другими функциями, которые окружают человеческую жизнь.
Современные библиотеки — это открытые городские гостиные, где люди встречаются, проводят совещания, собрания по интересам, пьют кофе, читают и работают. Для посещения современной библиотеки и использования книжного фонда в ее пределах люди даже не обязаны быть ее членами или иметь читательский билет. Разумеется, если посетитель хочет взять книгу домой, читательский билет нужен. «Текучка» людей позволяет библиотекам стать центром коммуникаций.
Лучше всех это показывает Финляндия, чьи библиотеки исторически самые прогрессивные. Финны давно ушли от формуляров и старой системы, которая создает препятствия для посещения библиотеки.
Бумажные формуляры отпугивают людей. Чтобы пересечь порог библиотеки, работающей по старой системе, человеку нужно пройти через страшные испытания: в одной комнате получить билет, отнести его в другой на подпись, дождаться пропуска. Сегодня библиотека перестала или должна перестать работать по старой системе.
Перед тем как проектировать библиотеку для слепых в Санкт-Петербурге, я специально ездила в известную библиотеку Celia для слепых и слабовидящих в Хельсинки. Это целый комплекс, где есть масса функций для людей с ограниченными возможностями и даже бассейн. Как человек, пришедший извне, не говорящий на финском, не имеющий гражданства Финляндии и читательского билета, я беспрепятственно попала в ряд библиотек Хельсинки. Для меня не было ни одной закрытой двери.
И это то, что мы хотим предложить Ташкенту, — доступность. Причем, не доступность среды для людей с инвалидностью — это безусловно, — а доступность для всех, когда можно получить удовольствие от пребывания в пространстве и тебе за это ничего не будет.
В современных библиотеках — максимальное количество открытого фонда, большие, открытые и доступные пространства, в которые может попасть любой человек с любыми ограниченными возможностями здоровья. Навигация современных библиотек позволяет легко ориентироваться и здоровым людям, и людям со слабым зрением или слухом.
Очень легко спроектировать такое пространство в новом здании, которое изначально строится в соответствии с современными требованиями. Но когда речь идет об историческом наследии, накладываются ограничения, начиная от конструктивных возможностей здания, заканчивая современными нормами пожарной безопасности.
Тем не менее, в своих объектах мы всегда стараемся оставлять пространства максимально открытыми. В старых библиотеках входная, общественная и читательская зоны представлены отдельными комнатами с бесконечными перегородками, где человек попадает в коридорную систему. Мы же провоцируем людей к посещению и чтению, делая пространства перетекающими друг в друга.
Такой подход страшно нравится современным детям и молодежи, потому что светлые и открытые пространства манят и предполагают коммуникацию. Людям хочется ассоциироваться с такими местами и они начинают их обживать.
Архитекторы должны создавать и создают различные сценарии времяпрепровождения людей. Они проектируют пространства так, чтобы позволить людям использовать их совершенно по-разному.
Современным библиотекам хочется привлекать посетителей на сопутствующие мероприятия. Таким образом, библиотека перерастает в место, где можно послушать лекцию, посмотреть фильм и даже учиться музыке.
— Что вам известно об истории Республиканской детской библиотеки в Ташкенте?
— Архитектурных и исторических материалов в архивах практически нет. Все, что мы знаем, доступно в открытых источниках. Здание построено в 1893 году по проекту архитектора И. А. Маркевича. В начале XX века оно принадлежало бухарским евреям — братьям Вадьяевым — богатым хлопкопромышленникам из Коканда.
Через какое-то время они передали его городу, и до революции это было местом собраний городской знати, где проводились балы, торжества. Некоторые источники говорят, что в нем даже выступала Вера Комиссаржевская.
После революции зданию, как и всем сооружениям, пришлось тяжело. Оно было национализировано и в нем располагалась Ташкентская городская дума и Общественное собрание. Впоследствии оно стало резиденцией главы Узбекской ССР, а в 1965 году в нем была основана детская библиотека на базе юношеского отдела государственной библиотеки имени Навои.
По сей день у библиотеки есть свои читатели и посетители. Ее фонд ориентирован на детей и подростков, но есть даже какая-то литература для студентов и аспирантов.
— Расскажите, как вы получили объект в работу.
— Как это часто бывает, наша коллега, уже имевшая опыт работы с Фондом развития культуры и искусства, рекомендовала бюро Ludi Architects в качестве одного из потенциальных участников.
Мы работаем с фондом с конца лета 2019 года. До всемирного локдауна большая часть материала, связанная с обликом будущих интерьеров и планировочными решениями, уже была готова. Дистанционно мы оттачивали визуальные мелочи и согласовывали вопросы конструктивного вмешательства в здание, если, например, где-то было необходимо открыть проем. Все это требовало согласования с определенными ведомствами.
— В каком состоянии вы обнаружили здание Республиканской детской библиотеки в Ташкенте во время первого знакомства с объектом?
— Мне всегда интересно попадать в исторические здания, в каком бы состоянии они ни были. Особенно, если это состояние полной разрухи. Безусловно, здание Республиканской детской библиотеки не находится в таком состоянии. Многие декоративные элементы интерьера сохранились: лепнина и двери. Я подозреваю, что последние были заменены в советское время, но они выполнены по аналогам или близко к аналогам,
Здание давно не ремонтировалось. Существуют определенные проблемы, связанные с трещинами и просадкой фундамента, что нормально для любого исторического здания. Необходимо выполнить усиление конструкций.
В библиотеке также нужно менять всю инженерную начинку, потому что она не приспособлена к современным нуждам. Приборы отопления старые, вентиляции нет вовсе.
Работы по реконструкции здания уже начаты, обновляется кровля. Фото: «Газета.uz».
Площадь работы — 1800 кв. м. Изначально мы занимались верхней частью, где будут приниматься посетители. Но у здания есть подвалы. Сейчас они обильно заняты инженерными коммуникациями и закрытым фондом. Подвалы требуют серьезных работ по гидроизоляции. Там сильно развился грибок, который очень повлиял на закрытый фонд.
— Является ли здание библиотеки объектом культурного наследия?
— У вас в Узбекистане сложновато в этом смысле. По идее оно является таковым. Но мы привыкли, что в России еще до того, как архитектор успеет что-то подумать, он получает огромные папки по историко-культурной экспертизе на предмет охраны здания, где перечислено все, что представляет историческую ценность.
В случае с Республиканской детской библиотекой в Ташкенте Фонд развития культуры и искусства делал всевозможные запросы, но предмет охраны по зданию расписан не подробно.
Фото: «Газета.uz»
Но мы опираемся на свой опыт и, руководствуясь общепринятым отношением к памятникам, понимаем, что сохранилось и что нужно сохранить. Очевидно, фасад здания является памятником архитектуры. Он очень нарядный, и должен быть сохранен.
— Расскажите о реконструкции библиотеки. Какие изменения претерпит ее облик, интерьеры и в чем особенность работы с объектом?
— Нам предстоит создать современную функцию в историческом здании с его пространственными ограничениями и ограничениями по охранным обязательствам. Изначально у здания была совершенной другая функция. А представление о библиотеке трансформировалось во времени. Теперь библиотека должна быть доступной.
Библиотека достаточно небольшая, а поместить в нее хочется довольно много. Мы с коллегами из фонда решили, что первый этаж будет иметь в основном общественную функцию и некоторое количество административных помещений. Везде, где возможно, мы постарались разместить открытый фонд.
Фото: ludiarchitects.com.
Подвальные помещения будут отданы под хранение закрытого фонда, архивной системы. Здесь появятся специализированные шкафы для очень плотного хранения большого количество материалов. Также там появятся современные помещения для инженерного оборудования и комнаты для сотрудников библиотеки — все, что не должно занимать место на первом этаже, так как максимальное количество открытого фонда должно находиться в открытом доступе.
Сейчас в открытом фонде библиотеки порядка 10−12 тысяч экземпляров книг. Общий фонд составляет около 200 тысяч. Есть желание и необходимость увеличить количество общего фонда до 300−400 тысяч книг, 100 тысяч из которых будут в открытом фонде.
Облик зданий не претерпит никаких изменений. Это памятник архитектуры. Все изменения фасада — в нашем случае это замена входных дверей — должны выполняться с соблюдением требований к работе с историческими зданиями.
В интерьере мы сохраним все, что дошло до наших дней: лепнину, паркет в большом зале. Лепнина будет расчищаться и окрашиваться. Цвет мы подберем в зависимости от исторических слоев.
Фото: Фонд развития культуры и искусства.
Во всех помещениях, где не сохранились исторические элементы, мы реализуем современный дизайн. Я думаю, это будет приятно для посетителей библиотеки и правильно по отношению к этим помещениям.
— Есть ли у здания какие-то секреты?
— До секретов мы еще не добрались. Очень часто они открываются на этапе демонтажа. Но в здании есть некое чердачное пространство, которые мы хотели бы раскрыть. Это надстроенная деревянная кровля причудливой формы, которая выходит флигелем во двор.
Фото: ludiarchitects.com.
Мы хотим раскрыть эту часть внутренней конструкцией в интерьер, что добавит красоту, привлекательность и объемно-пространственную неожиданность. Здесь можно разместить зоны чтения, сделать этот чердак вторым уровнем. Сейчас мы обсуждаем способы реализации этого решения с инженерами и конструкторами.
В подвалах здания мы обнаружили очень толстые полукруглые металлические двери. Задаешься вопросом, для чего они могли быть.
Кроме того, в подвале есть интересный лифт. Он, как правило, использовался для доставки блюд из подземной зоны персонала наверх, где сидели господа. Изначально мы хотели использовать его как книжный лифт, чтобы поднимать книги из хранилища. Но впоследствии нам пришлось разместить хранилище в другом месте, поэтому мы найдем этому лифту другое применение.
— Какие функции появятся в Республиканской детской библиотеке после реконструкции?
— Появится открытая и манящая входная группа, чтобы человек сразу понял, куда он попал. Навигация, информационные стойки, стойки работы с посетителями и электронные каталоги позволят ему сориентироваться и понять, как воспользоваться этим местом. Удобная поисковая система направит посетителей в нужный зал, отпадет необходимость ждать библиотекаря.
Фото: ludiarchitects.com.
В фойе будут вендинговые автоматы и уголки, где родители смогут оставить коляски, чтобы не загромождать библиотеку. В санузлах мы оборудуем комнаты матери и ребенка. Родители также смогут оставлять маленьких детей в мягкой детской комнате, где они будут взаимодействовать не с книгами, а друг с другом.
У Фонда развития культуры и искусства замечательная идея создать в библиотеке образовательный центр. Это следующий шаг к тому, что библиотека становится открытым пространством для всех. Дети смогут ежедневно приходить за дополнительным образованием. Это блестящая идея и это бесценный опыт для последователей, потому что это очень правильное совмещение всех функций.
Фото: Фонд развития культуры и искусства.
В помещениях и читальных залах люди смогут читать, общаться и участвовать в культурных программах. Появятся также залы, которые будут функционировать как коворкинг-центры, где проводятся занятия для детей. В свободное окно ими смогут воспользоваться все остальные посетители.
Кроме того, большой зал станет многофункциональным. Он всегда будет открыт и доступен как читальный зал. Также в нем будут проходить кинопоказы и лекции.
В библиотеке появится трансформируемый конференц-зал с легко трансформируемой мебелью, где тоже будут книги и читальные зоны. Здесь же будут проводиться занятия и различные встречи.
— Фонд развития культуры и искусства в своем анонсе о реконструкции библиотеки отметил, что библиотека будет отвечать всем требованиям инклюзивности. Расскажите об этом подробнее. Речь об инклюзивности среды или библиотечного фонда?
— Инклюзивность начнется с улицы, с возможности беспрепятственного доступа. Маломобильными считаются не только люди с инвалидностью, но и мамы с колясками. К сожалению, городская среда все еще не дружелюбна даже к здоровым женщинам.
Для незрячих мы используем тактильное мощение. Это может быть даже звуковая навигация, например, щебет птиц. Так они смогут понять, где находится вход. Должен быть отдел литературы на шрифте Брайля, чтобы незрячие и слабовидящие могли воспользоваться этими книгами или взять их домой.
Фото: ludiarchitects.com.
В специализированных библиотеках для слепых существуют сервисы, позволяющие заказать любую книгу в печатном виде на шрифте Брайля или в аудиоформате домой. Такая возможность есть и у Республиканской детской библиотеки. В подвальных помещениях планируется оборудовать небольшую типографию. Здесь также можно разместить и студию звукозаписи.
Возможно производить дополнительный контент, который был бы полезен разным категориям граждан, которым тяжело регулярно выходить из дома. Таким образом можно было бы поддержать их. Но это вопрос не столько к проектированию, сколько к эксплуатации библиотечной функции.
— Как вы планируете задействовать двор?
— Планируется задействовать не только двор. Мы разработали концепцию наружной территории, примыкающей к библиотеке. Она начинается еще с улицы. Вдоль фасада есть небольшое озелененное пространство, которые мы тоже хотели бы переоборудовать, чтобы оно перестало быть транзитным. Сейчас люди проходят мимо, хотя этот участок может включать места отдыха, чтобы люди могли коммуницировать еще до входа. Это привлечет всех прохожих.
Фото: Фонд развития культуры и искусства.
Часть функций библиотеки можно вынести на улицу. Ташкентский климат очень подходит для этого. Двор библиотеки огорожен со всех сторон забором, вынести литературу отсюда невозможно, поэтому мы предусмотрели выходы во двор из читательских зон. Здесь будут деревья, трава и специальное мощение. Двор можно использовать как открытый читальный зал, проводить в нем лекции.
Фото: Фонд развития культуры и искусства.
Получается, в благоприятное время года мы таким образом значительно расширим площадь библиотеки. Габариты двора позволяют собирать в нем легкие временные сооружения. Даже зимой здесь предположительно можно собрать быстровозводимый павильон для встреч и занятий.
— Как по-вашему изменится окружающая библиотеку среда?
— Если говорить о неком синергетическом эффекте, который часто происходит в городской среде, я надеюсь что вместе с новой жизнью объекта изменится и среда вокруг него. Городская среда — это организм, который реагирует на все происходящие изменения.
С открытием Новой Голландии глобально изменились функции всех близлежащих зданий. Стало открываться больше кафе, общественных зданий, стоимость недвижимости выросла.
Может, здесь не будет таких ощутимых изменений, но при условии, что экономика страны и города находится в каком-то рабочем состоянии, изменения среды должны появиться.
— Какие работы в ходе реконструкции здания библиотеки будут проводиться под вашим непосредственным контролем?
— По нашему опыту мы производим авторский надзор за реализацией архитектурных решений. Мы всегда откликаемся, если нужно посмотреть что-то, связанное с внедрением инженерных решений, поскольку они напрямую влияют на архитектурные решения.
Инженерам всегда проще проложить коммуникации, как им удобно. На деле это всегда очень некрасиво, всегда видно и всегда уродует архитектурный облик сооружения. Чтобы интеграция всех инженерных и конструктивных моментов прошла успешно, чтобы конечное устройство интерьера выглядело так, как мы задумали, все контролируется со стадии бумажного проектирования до стадии строительства.
Отделочные работы и расстановку мебели мы тоже контролируем, но сначала предстоит вывезти библиотеку из этого здания. Это очень большая работа, потому что она связана с укомплектованием фондов. А дальше здание необходимо расчистить от инженерных наслоений, произвести некоторый демонтаж, необходимо усилить конструкции, которые сейчас разрушаются, и завезти новую инженерную систему. И только после этого начинаются отделочные работы и насыщение здания красотой.
