Мы все чаще становимся свидетелями того, как в узбекистанском обществе в интернете травят людей. У этого процесса есть название — кибербуллинг, по аналогии с буллингом, подростковой травлей. Возможности для кибер-травли сегодня существуют невероятно широкие — буквально несколько кликов, и человека можно уничтожить.
При этом, по сути, не имеет никакого значения что жертва сказала или сделала. Была она права или нет. Наоборот, одной из характерных черт интернет-травли является распространение заведомо ложных сведений. Причины для участия в травле могут быть самые разные: ксенофобия, демонстрация превосходства, нетерпимость, комплекс неполноценности буллера, просто скука.
В кибербуллинге очень легко участвовать, ведь буллеры зачастую анонимны. Это развязывает им руки. В реальной жизни не каждый человек отважится сказать оскорбление в лицо, тогда как в интернете это не стоит ничего. Травля растет как снежный ком, и чем больше людей в ней участвуют, тем безопаснее и безнаказаннее чувствуют себя новые участники.
Человек, ставший жертвой кибербуллинга, испытывает невероятное психологическое давление. Фактически, он не может сделать ничего. Буллеры могут вмешиваться в его жизнь. Он не может пользоваться телефоном и своими аккаунтами. Его адрес, личные данные, и информация о семье становятся публичны. В завершающей фазе кибербуллинг нередко переходит в фазу прямых угроз жизни, и может привести к насилию и трагедии.
Мы все в последние дни наблюдали то, что происходило с недавно назначенным заместителем директора Агентства информации и массовых коммуникаций Наргизой Рахимовой. Я никак не могу прокомментировать эту ситуацию, потому что не разбираюсь ни в какой религии — ни в исламе, ни в христианстве, ни в чем бы то ни было еще. Но вот что я могу сказать точно: развернувшаяся травля была страшной.
Страшной, потому что никто не смог противопоставить ей хоть что-то. Ситуация вышла из-под контроля. А действенного механизма для защиты жертвы от кибербуллинга сегодня в Узбекистане нет.
Я сочувствую Наргизе, как и другим жертвам интернет-травли. Так как сам подвергался ей, когда государственное информационное агентство УзА, сайт Qalampir.uz и некоторые другие издания в августе 2018 года развернули интернет-травлю против меня. Я не обращался ни в суд, ни в правоохранительные органы. Потому что мне было совершенно ясно, что это бесполезно. Ведь еще ранее, в июне, я попытался сделать позитивный кейс, подав в суд на человека, оскорбившего меня в Facebook в излюбленном многими буллерами нарративе «Не нравится тут — вали отсюда».
Я думал, что кейс станет хорошей инструкцией для других пользователей. Пригласил в зал суда коллег, чтобы они осветили процесс. Но суд закончился ничем. Одно заседание прошло ни шатко ни валко. Судья засомневался в том, что призыв «валить» есть оскорбление. А на другие заседания меня больше и не приглашали.
Горячие головы сейчас, наверняка, думают: «Сами виноваты, вы хотели разблокировать Facebook — вот и получайте свой ад». Но это неверная мысль. Facebook, как и другие социальные сети, — это замечательный инструмент. И мы все им с удовольствием пользуемся. Просто нам нужны правила игры. Вот вам пример: на наших дорогах все еще очень опасно. В ДТП гибнут тысячи людей. Но мы же не закрываем улицы, правильно? Не запрещаем автомобили. У нас есть ПДД. Они постоянно обновляются. Худо-бедно, но ПДД помогают держать ситуацию под контролем.
Какие действующие законодательные нормы, теоретически, могут помочь жертве интернет-травли? По классификации американского специалиста в области дефектологии и права Нэнси Виллард, травля может представлять собой оскорбление, домогательство, распространение слухов, использование имени жертвы в своих целях, публичное разглашение частной информации, бойкот, преследование и угрозы физической расправы.
У нас есть статьи 40 Кодекса об административном ответственности (КоАО) «Клевета» и 140 Уголовного Кодекса (УК) «Оскорбление». При этом УК уточняет, что оскорбление может быть совершено «в печатном или иным способом размноженном тексте либо в средствах массовой информации». Было бы неплохо обновить эту статью, и добавить словами «в сети интернет», а также «по предварительному сговору группы лиц», чтобы пресечь призывы к массовой травле.
Суды при разборе таких дел руководствуются постановлением пленума Верховного Суда «О практике применения судами законодательства о защите чести, достоинства и деловой репутации граждан и организаций» аж от 1992 года. С последними правками в 1998 году. Понятно, что вся эта практика совершенно устарела.
Предусмотрена ответственность и за клевету, но судам рекомендовано то же постановление 1992 года. Предусмотрена ответственность и за угрозу убийством, и даже с серьезными сроками. Но все это вместе не очень работает. Практика наказания с использованием этих статей по случаям кибербуллинга пока не получила широкого распространения. Играет важную роль и тот фактор, что жертвы не верят в наше правосудие — и просто не обращаются в правоохранительные органы.
И вот тут-то государству было бы неплохо подать всем жертвам сигнал и сказать: «Мы хотим о вас позаботиться! Не бойтесь». В идеале нужно проанализировать успешную практику в других странах и создать отдельные нормы по борьбе именно с кибербуллингом. Чтобы каждый буллер, сидящий на стуле в своей квартире, понимал — к нему могут постучаться. Нужны позитивные кейсы, которые продемонстрируют, что защита возможна, и интернет может быть более безопасным местом.
Примеры. Более половины штатов США признали кибербуллинг отдельным видом преступления. Так, в штате Калифорния «использование электронного устройства связи в целях вызвать у кого-либо страх за свою жизнь» наказывается заключением до одного года или штрафом в 1000 долларов.
В штате Миссури кибербуллинг определен как «буллинг через средства коммуникации, включая, но не ограничиваясь, сообщениями, текстом, звуком, картинками, с помощью электронных устройств». В случае, если буллер использует социальные сети и угрожает жертве, он может получить до одного года тюрьмы или штраф до 2000 долларов.
Королевская прокуратура Англии в 2018 году опубликовала подробные разъяснения о том. как должны вестись дела о травле в интернете. В документе из 71 пункта подробно рассматривается, как и в каких случаях должны применяться законы.
Почему бы нам не вырваться вперед, и не сделать интернет безопасным местом, даже более безопасным чем в других странах? Я думаю, что это возможно. Главное, не наступить на опасный подводный камень: нельзя бороться с угрозой за счет наступления на права и свободы.
Американская организация Freedom House в своем отчете Freedom in the World 2019 указывает на проблему, которая стоит перед всем миром, не только перед Узбекистаном: «Защита цифрового достояния от манипуляций без нарушения прав человека потребует инноваций и инвестиций».
Просто все запретить и заблокировать — это не выход. Так мы скатимся опять известно куда. А ведь тот же самый Freedom House в этом же отчете поместил нас под заголовок «стран, показавших развитие регионального значения», отметив, что страна испытала «еще один год осторожных улучшений». Это как раз актуально после указа президента Шавката Мирзиёева об улучшении позиций в международных рейтингах и индексах от 7 марта. Нужно продвигаться вверх не только в финансах, но и в гражданских свободах. Ведь они неотъемлемо связаны друг с другом.
Немаловажно, что кибербуллинг затрагивает и вопрос национальной безопасности. Травлей занимаются не только наши местные буллеры. Описанный выше кейс с Наргизой Рахимовой удивил признаками использования армии ботов для дискредитации жертвы. При этом «повелители марионеток» особо и не скрывались — сомнительные аккаунты в Твиттере распространяли одну и ту же информацию под копирку. Надеюсь, мы когда-нибудь узнаем, кто руководил этим процессом.
Зато теперь стало очевидно, что травит не только общество. Обществом можно успешно манипулировать, в том числе и из-за границы. Для предотвращения этого нужна кропотливая работа по мониторингу и выявлению тенденций. Главное — не блокировать всех и все сразу. Это не снимет напряжения, ведь в современном мире тотчас найдется способ обойти любую блокировку. И очаг напряжения просто перебежит на другой канал.
И напоследок. Если защита взрослых от интернет-травли ни у кого не вызывает сочувствия, то давайте подумаем хотя бы о детях. 5 февраля ЮНИСЕФ призвало правительства всех стран мира предотвратить насилие по отношению к детям в интернете. По данным организации, кибербуллингу подвергались 70,6% современных молодых людей в возрасте от 15 до 24 лет. Кибербуллинг нередко приводит к подростковым суицидам, травмирует ребенка и создает ему серьезные проблемы в жизни.
Проблема есть, она на ладони, она рядом. Прямо на ваших экранах и мониторах.
