За все время создания национального законодательства в Узбекистане не раз менялись подходы и принципы регулирования общественных и частных отношений в сфере создания и функционирования акционерных обществ (АО) и соответствующей части фондового рынка — акций.
Помимо объемной нормативной базы, в этой области уже имеется достаточный практический опыт. Самое главное, можно подвести некоторые итоги и дать юридический анализ как положительных, так и отрицательных результатов. Тем более, что на пороге ожидаемых кардинальных преобразований в акционировании крупных компаний необходимо учесть ошибки и успехи прошлых лет.
Понимая, что накопилось немало вопросов по акционерному праву, попробуем рассмотреть наиболее противоречивый и до конца не разрешенный актуальный вопрос: почему в Узбекистане акционирование не дало тех результатов, которые мы могли бы ожидать? Развитый фондовый рынок во всем его многообразии в настоящее время отсутствует и представлен, в основном, акциями, выпущенными АО страны. Отвечая на этот вопрос, мы сможем наметить шаги к более эффективному правовому регулированию реального рынка капитальных вложений.
Социально-правовые особенности акционерного права
Думаем, искать ответ нужно в определении социально-правовой роли и значении акционерного права, создающего правовой фундамент фондового рынка в Узбекистане. Правильное понимание сущности акционерных правоотношений должно ложиться в основу решения задач, стоящих перед законодательной и исполнительной властями.
Социальная значимость акционирования проявляется в следующем:
- Это наиболее демократичный способ вовлечения населения в процесс приватизации и управления АО. Благодаря акционированию у людей развивается чувство собственности в отношении акций и сособственности в отношении АО.
- Акционирование является одним из доступных средств, способствующих достижению равномерного материального благополучия индивидов, независимо от уровня образования, профессии и других обстоятельств.
- Это мощный внутренний финансовый инструмент инвестирования свободных средств населения в национальную экономику с страны.
- Акционирование способствует рыночно ориентированным отношениям как внутри различных групп, например, между миноритарными и мажоритарными держателями акций. А также, что более важно на данном этапе для Узбекистана, между рядовыми акционерами и акционерным обществом с одной стороны, и государством с другой.
Каждый из вышеуказанных элементов может служить составляющей социальной и экономической стабильности в обществе. Эта стабильность обеспечивается включением в акционерные отношения не только крупных акционеров (фактические монополисты, государство, проправительственные организации, иностранные инвесторы) и профессиональных игроков на рынке капитала, но и рядовых граждан, чей достаток и есть залог процветания страны. Как здесь не вспомнить слова президента Шавката Мирзиёева: «Если народ богат, то и государство будет богатым и мощным».
Необходимо отметить еще три важные особенности акционерного права, которые предполагают активное участие государства в регулировании и контроле соответствующих отношений.
Первая особенность заключается в том, что в отличие от других видов инвестиций в компании, акция не предполагает возможности непосредственного выхода из состава акционеров. Следовательно, вернуть свои вложенные инвестиции акционер может только в случаях ликвидации акционерного общества (если что-то останется) или продажи своей акции. И риски изменения рыночной стоимости акции к моменту ее продажи полностью ложатся на акционера.
Вторая особенность в том, что акции предлагаются к покупке неограниченному количеству неопределенных лиц, а потому не создают для акционеров никаких обязательств в отношении АО и других акционеров. Третья особенность предполагает относительную свободу гражданско-правового оборота (перехода из рук в руки) акций как объекта права собственности (вещи).
Таким образом, нам нужно определить, насколько были соблюдены на практике все вышеназванные требования и особенности акционерного права и какие обстоятельства препятствовали их полноценному выполнению и пониманию. Для этого подробнее остановимся на некоторых социально-правовых проблемах соблюдения и реализации вышеуказанных требований.
Полагаем, что в отношении данных требований со стороны государственных органов были допущены как непростительные принципиальные (часто теоретического и, к сожалению, уже во многом неисправимого характера), так и организационные ошибки (часто правоприменительного и во многом исправимого характера).
Принципиальные ошибки акционирования в Узбекистане
Принципиальной ошибкой следует назвать неразрешенный государством вопрос правового обоснования перехода общенародной собственности в государственную. В соответствии со ст. 10 Конституции Республики Узбекистан 1978 года, все средства производства (включая государственные предприятия) являлись общенародной собственностью. То есть все предприятия, действующие на тот момент (основные фонды) в Узбекистане являлись совместной собственностью всего народа Узбекистана. Такое видение представляется логичным, поскольку несколько поколений людей — наших родителей и прародителей — работало над их созданием и приумножением.
После объявления Узбекистаном независимости, государство, получив статус самостоятельного субъекта права, стало на возмездной основе реализовывать населению и третьим лицам акции действующих предприятий. Таким образом, государство в одностороннем порядке признало за собой, без надлежащего документального оформления и обоснования, право исключительного собственника бывшего общенародного имущества. В юриспруденции такой факт именуется конфискацией.
Можно долго говорить о просчетах российских властей с так называемыми «приватизационными чеками», часто именуемыми ваучерами. Однако надо отдать должное, что Российская Федерация (как, впрочем, и Польша, и Чехия), понимая невозможность фактического разделения общенародного имущества между своими гражданами, обеспечила их ваучерами, которые предоставили их владельцам право на получение своей доли в приватизируемых предприятиях. В итоге был решен правовой вопрос перехода общенародного имущества в частную собственность.
К принципиальным ошибкам отнесем также следующие факты и обстоятельства:
1. На начальном этапе приватизации не были учтены уровни доходов различных слоев населения. Вспомним, что основная волна приватизации приходилась на переломный период для личного бюджета многих граждан (переход на рыночную экономику, девальвация и смена валют). Поэтому на практике бывали случаи, когда акции либо раздавались бесплатно, либо оплачивались в счет заработной платы. Это вовсе не способствовало пониманию людьми их ответственности и рисков как инвесторов и формированию чувства собственности в отношении предприятия (права, опосредованного акцией).
2. Не было принято во внимание отсутствие у людей элементарных знаний в сфере обращения акций и корпоративного управления. Во многих случаях акции распределялись по указке административно-командной системы, что никак не способствовало вовлечению рядовых акционеров в процессы управления АО посредством участия в собраниях акционеров, контроля над органами управления и использования возможностей объединения миноритарных акционеров для защиты своих интересов. И случилось то, чего так боялись инициаторы приватизации в России: фактическую власть в АО захватили бывшие директора приватизированных предприятий, не желавшие делиться корпоративными полномочиями с неумелыми и неготовыми распоряжаться своими правами акционерами, тем более являющимися работниками этого же общества.
3. До начала массовой приватизации не были созданы и «раскручены» профессиональные приватизационные фонды (ПИФы появились лишь в 1996 году), которые бы покупали акции приватизируемых предприятий на деньги, полученные от простых граждан взамен акций и облигаций самих фондов. К тому времени фонды должны были стать профессиональными игроками на рынке ценных бумаг и, самое главное, конкурировать между собой, за любого, пусть и малозначительного, инвестора. И тут возник замкнутый круг: массовое отсутствие частных инвесторов привело к стагнации фондов, их пассивность привела к пассивности рынка инвесторов.
4. Действовавшее законодательство предусматривало прямое размещение акций среди физических лиц, являющимися членами трудового коллектива приватизируемого предприятия. Такая установка автоматически отсеяла работников, вышедших на пенсию, но всю жизнь проработавших на предприятии, неработающих инвалидов соответствующих производств, не говоря уже о семьях (иждивенцах), потерявших кормильцев в результате производственных травм. Кроме того, из-за такого подхода из процесса приватизации были исключены работники социальной сферы, научные сотрудники, а также другие государственные служащие. Принцип первичного равномерного распределения материальных благ был поставлен в зависимость от места работы и рыночной ориентации профессии. А те, кому повезло работать в прибыльных производствах (нефтегазовой и пищевой отрасли), получили ничем не обоснованное с точки зрения права преимущество стать акционерами таких предприятий. Все это, помимо социальной несправедливости, привело к сужению круга инвесторов. Что, в свою очередь, также негативно сказалось на вовлеченности населения в процесс приватизации и последующее развитие фондового рынка. И даже то обстоятельство, что акционерами становились работники приватизируемого предприятия, также сыграло свою негативную роль в развитии подлинных акционерных отношений. Ведь таким акционерам было сложно совместить и отделить свою роль сособственника (акционера) АО с ролью работника, подчиняющегося им же сформированным органам управления общества. Все это сказалось на укоренении в сознании граждан своей ненужности и незначимости в процессе становления класса собственников-акционеров.
5. Непоправимый удар по репутации рынка акций нанесли пресловутые «перерасчеты уставных фондов», осуществленные путем капитализации задним числом, как правило, вспомогательных, а то и вовсе непрофильных активов, которые не были учтены (в первую очередь, по вине самого государства) при предприватизационной инвентаризации. При выявлении подобных объектов с точки зрения права правильно было бы их признать государственной собственностью (при необходимости изъять из владения и/или пользования общества), не попавшей под приватизацию, и определить их дальнейшую судьбу. Как вариант, продать или передать в пользование приватизированному предприятию, но никоим образом, только лишь на основании их обнаружения и воли государства, не выпускать на их стоимость новые акции для государства. К таким же последствиям приводило увеличение уставных фондов за счет накопленных дивидендов, невыплаченных государству, но и невостребованных им (опять же по вине самого государства). Очень трудно привести убедительные юридические доводы, объясняющие односторонний зачет стоимости неучтенных при приватизации активов или денежных требований государства по выплате дивидендов в счет оплаты вновь выпускаемых акций для последующей передачи государству. К этому же ряду недоразумений можно отнести принятие государством одностороннего волевого решения об увеличении уставных фондов банков за счет увеличения доли акций государства. В других юрисдикциях подобные действия признаются «размыванием» акций, фактически приводящим к изменению контроля над акционерным обществом. Хотим ли мы этого или нет, но подобные действия являются важным фактором в принятии решений для любого мажоритарного или контролирующего инвестора, особенно иностранного, привыкшего играть по прозрачным правилам. Случаи признания государственного приватизационного ордера полностью недействительным заслуживают отдельной правовой оценки. Очевидно, что пересматривать таким образом итоги приватизации было недопустимо. С точки зрения права, приватизация есть не что иное, как сделка (а не нормативный акт), недействительность которой устанавливается судом (не исполнительной властью) и только на основаниях, предусмотренных законом (не подзаконным актом).
6. В погоне за «великим будущим» очевидной стала диспропорциональность между уровнем развития потребителей рынка акций и его инфраструктурой. Последняя с ее законодательной базой, уполномоченным органом, фондовой биржей, депозитариями, маклерами, инвестиционными фондами в своем развитии (мудрености) ушли далеко в сторону, оставив вне игры население, как важного покупателя ценных бумаг, и, соответственно, сам реальный массовый фондовый рынок. Одним из последствий этого стало последующее упрощение механизмов фондового рынка до примитивного уровня: отказ от акций на предъявителя, переход на электронные акции и единый государственный депозитарий, однотипную форму акционерных обществ
В результате этих недочетов широкие слои населения как потенциальные потребители фондового рынка не успевали понять и принять с каждым днем все более усложняющиеся правила функционирования рынка ценных бумаг. В конечном счете они потеряли к нему интерес, что, на фоне скандалов в соседних государствах и ошибок в собственной стране, переросло в недоверие к процессу акционирования, которое теперь предстоит преодолеть.
Организационные (исправимые) ошибки акционирования
К ошибкам организационного и, в большей степени, правоприменительного характера следует отнести следующие обстоятельства.
Во-первых, при приватизации и разгосударствлении путем создания акционерных обществ не были разработаны четкие критерии, по которым определялась эффективность выбора такой организационно-правовой формы будущего предприятия как АО. В результате АО становились даже субъекты малого и среднего предпринимательства, имеющего такие преимущества, как мобильность в принятии решений, некапиталоемкость производства, небольшой, но стабильный доход и минимальные текущие затраты.
Акционирование таких предприятий привело к усложнению процедуры принятия ими производственных решений, поскольку в акционерных обществах должны быть соблюдены сроки созыва общего собрания. Это также негативно повлияло на сроки выполнения хозяйственных операций, поскольку при небольших активах любая незначительная сделка подпадала под понятие крупной сделки и, соответственно, требовало надлежащего дополнительного оформления.
Кроме того, возросли расходы по соблюдению весьма требовательного закона «Об акционерных обществах и защите прав акционеров» и необходимости регистрировать и надлежащим образом оформлять выпуск и хранение акций. По этим причинам у населения возникало недоверие к эффективности акционерной формы ведения предпринимательской деятельности. Как результат, на сегодняшний день в республике функционирует всего чуть более 600 АО.
Крупной ошибкой была приватизация субъектов, обремененных обязательствами перед трудовым коллективом, владеющих социальными объектами, огромными территориями, непрофильными производствами и использующих устаревшие технологические подходы. От всего этого, что сегодня называется «токсичными активами», и надо было избавляться, предоставляя возможность приватизировать только «железо», без всяких долгов, обязательств и неэффективных технологий. Но этого не случилось до тех пор, пока само «железо» не потеряло свою ценность.
Во-вторых, государство ошибочно полагало, что спасти несамоокупаемые предприятия можно путем их акционирования, а потому приватизации подвергались экономически неподготовленные к этому предприятия, большинство из которых были убыточными или имели безнадежные долги. При этом покупателями акций таких компаний становились в приказном порядке проправительственные организации (государственные банки, отраслевые концерны, местные органы хозяйственного управления).
Одновременно, выделяя определенное количество акций для трудового коллектива и для свободной продажи, никто не интересовался желанием и готовностью трудового коллектива и третьих лиц купить акции. Прежде чем готовить объект к продаже, необходимо было поинтересоваться ликвидностью продаваемого объекта. Могло случиться, что затраты на покупку объекта не окупятся. В результате для имеющихся трех-четырех акционеров акционерная форма хозяйствования стала неэффективна ввиду своей нормативной загроможденности, а трудовой коллектив и третьи лица не хотели инвестировать в убыточные и неперспективные предприятия.
Для выполнения спускаемого сверху плана акции предприятий навязывались трудовому коллективу в одностороннем порядке, что в корне недопустимо для гражданско-правовой сферы регулирования подобных отношений. Акция, как и любой товар, может быть продана только по обоюдному согласию, а точнее, реальному желанию сторон.
В-третьих, эффективной приватизации и созданию массового рынка ценных бумаг препятствовали следующие обстоятельства:
1) На практике встречались случаи, когда волевым решением государственных органов в одностороннем порядке производилось «перераспределение» количества акций трудового коллектива. Или когда из-за преступных действий руководителя акционерного общества или одного из акционеров, иногда по причине нарушения формальных процедур приватизации производилось «перераспределение» ранее выпущенных и распространенных среди инвесторов акций. Подобное нарушает принцип неприкосновенности права собственности. Это также никак не укрепляло чувство собственности у акционеров.
2) Почти полностью был забыт институт публичной подписки на акции, предоставляющий возможность каждому субъекту права без инвестиционных посредников приобретать ценные бумаги АО. В результате такой политики практически перестали создаваться новые АО, полностью основанные на частной собственности и, как следствие, исчезла конкурентная борьба за мелкого инвестора между предприятиями, нуждающимися в инвестициях, что, в свою очередь, привело к отсутствию на рынке хороших ценовых и инвестиционных предложений.
3) Чрезмерная зарегулированность процедуры перехода права собственности на акции и отсутствие акций на предъявителя привели к утрате данным видом ценной бумаги своих основного рыночного свойства — ликвидности. То есть способности быть быстро проданной и без промедления доказывать правовой статус ее владельца как акционера.
Однако на практике факт перехода права собственности на акции требовал совершения ряда действий, отнимающих ресурсы и время. В результате население для защиты от инфляции направляло свои сбережения на приобретение быстро реализуемой и ликвидной, пусть даже не приносящей процент, иностранной валюты. Действуя таким образом, население инвестировало свои средства не в национальную экономику, а в экономику иностранного государства.
4) Порой правоприменительная практика не отличалась глубоким пониманием сущности и механизмов работы фондового рынка, где главным инструментом и признаком был и всегда будет риск и игра на нем. Поэтому любые спекуляции на данном рынке составляют его сущность. Это абсолютно нормально, что собственник акций сам определяет стоимость ценных бумаг в любой момент времени, возможно, играя на повышение или понижение, нанимая для этого команду профессионалов и преследуя одну цель: заработать или спасти свои деньги.
5) Расположение фондовой биржи и другой инфраструктуры, обслуживающей фондовый рынок, а также концентрация денежного капитала в Ташкенте привело к неравномерному распределению благ (акций) по территории Узбекистана, еще более углубляя пропасть между благосостоянием населения разных регионов республики.
Как нам видится, многие из организационных ошибок могут быть скорректированы и исправлены на современном этапе. Главное, извлечь правильные уроки и разработать механизмы исправления допущенных недочетов.
Уроки прошлого и исправление ошибок
Перед нашим фондовым рынком стоят все те же задачи и проблемы, что и в начале эпохи первичной приватизации и разгосударствления. Именно поэтому уже сейчас, в преддверии объявленной государством массовой приватизации крупных государственных компаний, необходимо учесть ошибки прошлого и выработать механизмы смягчения их последствий. В частности, видится необходимым:
— отказаться от так называемых «органов хозяйственного управления» (бывших министерств и ведомств: ассоциаций, концернов, холдингов), как от уже изживших себя субъектов отраслевого контроля. Ведь «органами хозяйственного управления» акционерным обществом могут быть только органы управления самого общества. Грамотный инвестор не придет туда, где решения органов управления АО должны соответствовать (подчиняться) решениям другого АО, даже если оно является номинальным держателем государственного пакета акций;
— создать условия для получения населением доступа к свободным финансовым ресурсам для его повсеместного участия в начальном этапе приватизации. Например, посредством выдачи целевых кредитов, справедливой индексации союзных банковских вкладов с их последующим целевым использованием для покупки акций, консолидации финансов отдельными группами (трудовыми коллективами, работодателями, госслужащими), привлечения амнистированного и переведенного из-за границы капитала
- активно разъяснять и продвигать преимущества такого вида инвестирования, как покупка акций и создание АО. Одновременно внедрить стимулирующие механизмы для вовлечения людей в инвестиционную деятельность, например, продажа акций с дисконтом, гарантированная обратная покупка акций (банками, фондами, государством, самим акционерным обществом), как в случае падения номинальной стоимости акций ниже определенного уровня, так и в случае ее роста, поквартальная выплата дивидендов, в том числе за счет резервных фондов, увеличение пропорции привилегированных акций, гарантирующих выплату дивидендов, реализация акций в краткосрочный кредит под залог самих акций или денежных депозитов, в том числе в валюте. — поощрять создание и деятельность аграрных (закупочных, перерабатывающих, складирующих) АО, а также частных инвестиционных фондов и банков, непосредственно работающих с населением и привлекающим его средства для целей приобретения акций;
— повсеместно внедрять, особенно в органах госуправления, понимание того, что акционерные отношения основываются на гражданско-правовом равенстве участников таких отношений. Это значит, что все акционеры, будь то государство, государственные органы, органы хозяйственного управления (концерны, ассоциации, холдинги) голосуют на общем собрании акционеров только в соответствии с количеством принадлежащих их акций и — в идеальном варианте — только заочно. В противном случае, такие инструменты, как право голоса, квалифицированное и простое большинство, кворум, становятся юридической фикцией;
— при регулировании акционерных отношений нужно исходить из того, что для миноритарных акционеров акции, в большей степени, финансовый инструмент, и в меньшей — правовой или даже корпоративный. Рядовые акционеры, в силу незначительного количества принадлежащих им акций, не ждут да и не надеются, что их голос может повлиять на итоги голосования или что их выберут в органы управления АО. Все что, как правило, их интересует, это прибыльность вложений в акции. И с точки зрения акционерного права это правильно, поскольку по природе своей акционер лишь вкладчик, а не профессиональный коммерсант или управленец;
— образовать компетентную рабочую группу по изучению законодательства развитых стран с целью адаптации узбекского акционерного права к общемировым моделям приватизации и акционирования. Особое внимание нужно уделить опыту Германии по приватизации объектов госсобственности присоединенных восточных земель. Необходимо изучить и внедрить механизм взаимного влияния стоимости котируемых акций на финансовое состояние самого эмитента. Думается, что это как нельзя лучше позволит рыночными методами контролировать деятельность самого эмитента и его управленческого персонала, а также обеспечивать прозрачность корпоративного управления;
— в сфере нормотворчества и правоприменения (в уставах, решениях
- выражение количества распределяемых пакетов акций в процентном выражении, поскольку при конкретном расчете нарушаются принципы неделимости и единого номинала стоимости акций;
- утверждение Кабинетом Министров или согласование с ним в любой форме кандидатур членов наблюдательного совета, правления и председателя акционерного общества, приравнивание их к министерскому статусу, а также создание параллельных органов управления в АО. Зададимся вопросом, не будет ли у членов правления — почти «министров» — соблазна сохранить такой статус как можно дольше, притормаживая развитие АО как самостоятельной коммерческой структуры. В том случае, когда государство является одним из акционеров, оно может выдвинуть соответствующую кандидатуру в общем для всех акционеров порядке и поддержать ее только через свое право голоса на общем собрании акционеров, в соответствии с принадлежащим государству количеством голосующих акций;
- обязательное участие руководства АО в заседаниях Кабинета Министров и подконтрольных ему органов без официального индивидуального приглашения и, тем более, выдачу обязательных к исполнению указаний с последующей отчетностью по их выполнению. Необходимо разделить исполнительную власть и деятельность самостоятельных коммерческих субъектов. При этом ничто не мешает государству, в случае такой надобности, создать аналогичное по профилю деятельности государственное унитарное предприятие и вполне законно давать ему свои указания;
- использование в отношении АО таких неюридических терминов, как «входящие в состав акционерного общества». Весьма сложно юридическим языком объяснить, о каком составе (организационно-правовой форме) идет речь и каким образом коммерческий субъект может входить в состав другой компании (кто кому акционер?). Не предполагают ли такие отношения подчиненности одного общества другому (например, право давать обязательные к исполнению указания, и кто, в конце концов, будет нести ответственность за последствия их выполнения)?
- дифференцированный поход при регулировании деятельности приватизированных АО и АО, созданных с нуля. Деятельность и тех, и других должна подчиняться общим (одинаковым для всех АО) правилам, без излишнего контроля для приватизированных и с оказанием содействия вновь созданным.
Нет сомнений, что для эффективного внедрения акционерного права в экономику необходимо создать и экономические, и социальные, и правовые условия. Это имеет приоритетное значение для позитивного развития акционерного права. Однако в погоне за «экономическим чудом» и предстоящим сплошным акционированием, нельзя забывать о правовой стороне этого нового для большинства населения и сложного — даже для юристов — института гражданского права.
Незыблемые основы юридической науки, принцип главенства закона, и, наконец, права человека не могут быть проигнорированы в угоду финансовой целесообразности или с целью преодоления критического положения дел в экономике.
Надеюсь, что поднятые вопросы будут еще раз проанализированы и учтены при реализации следующего этапа приватизации в стране.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
