Ситуацию, когда страна больше импортирует, чем экспортирует, иногда называют торговым дефицитом (отрицательным сальдо). Происхождение этой фразы очень неудачное: редко слово «дефицит» может означать что-то хорошее, но когда речь идет о торговом дефиците, то повода для беспокойства быть не должно, особенно если речь идет об Узбекистане.

Большинство страхов и забот о так называемой «проблеме дефицита» построено на непонимании законов экономики торговли. Если коротко: благосостояние страны совсем не зависит от того, насколько больше она покупает товаров, чем продает. В случае с Узбекистаном желательно, чтобы это было ровно наоборот.

Теоретически страна не может покупать больше товаров, чем продавать за границу, ведь чтобы купить товары у иностранцев, нужно заплатить за них товарами местного производства. Другими словами, иностранная валюта, которой мы платим за импортный товар, должна у нас как-то появиться. Источником иностранной валюты, естественно, является экспорт наших товаров за рубеж. Мы не можем печатать деньги других, суверенных государств. Получается, максимум, на что мы можем рассчитывать при импорте товаров или услуг из-за рубежа, — это деньги, вырученные от продажи наших товаров за границу.

Как тогда объяснить факт, что во многих странах, в том числе и в очень богатых, объемы экспорта меньше, чем объемы импорта, или наоборот? Как так получается, что в некоторых странах торговый баланс либо положительный, либо отрицательный?

Когда говорят об отрицательном торговом балансе, речь идет о цифре счета текущих операций (current account), но зачастую не говорят о счете операций с капиталом (capital account). Но думать нужно о двух цифрах одновременно. Этого требует бухгалтерское определение этих понятий. Арифметика гарантирует, что в странах с плавающим обменным курсом сумма счета текущих операций (торговый баланс) и счета операций с капиталом равняется нулю. То есть, по определению, эти две цифры сокращают друг друга. Чтобы понять, как именно это происходит, нужно определить, как формируется курс валют.

Например, курс сума к доллару — это цена одного товара в пересчете на другой: как и во всех аспектах рынка, спрос и предложение этих двух единиц определяют их относительную цену друг к другу.

Иллюстрация: Эльдос Фазылбеков / «Газета.uz».

Понятно, что чем выше относительный спрос на одну из валют (если никто не печатает деньги), тем выше цена на нее в единицах другой валюты. Допустим, что в стране имеется определенное количество долларов и определенное количество сумов, и курс равен соотношению этих единиц (на деле рынок работает немного по-другому, но для тезиса это упрощение не критично).

Как это соотношение меняется, когда мы много импортируем? При повышении импорта спрос на доллары увеличивается, и количество долларов уменьшается, значит, знаменатель становится меньше, и сум дешевеет относительно доллара.

Равнозначно, когда мы экспортируем наши товары, мы имеем больше долларов, соответственно, знаменатель становится больше, и сум крепчает. Получается, что чем больше мы экспортируем, тем крепче сум.

Но мы знаем, что когда сум относительно дорожает (крепчает), то наши товары теряют конкурентоспособность, ведь в долларах они стали дороже! Если мы хотим поддерживать экспорт, мы не должны допускать, чтобы сум дорожал относительно доллара. А единственный способ удержать сум от укрепления (когда речь идет о плавающем и свободно конвертируемом курсе) — это увеличить импорт.

К счастью, увеличение импорта происходит натурально. Когда сум дорожает, импортные товары становятся относительно дешевле для жителей Узбекистана, и мы начинаем чуть больше импортировать. Как описано выше, увеличение импорта, в свою очередь, удешевляет сум. Примерно как круговорот воды в природе: если где-то есть конденсация, то где-то должен быть дождь. То есть, когда мы относительно много импортируем, курс валюты компенсирует это увеличением экспорта, или наоборот.

В реальной жизни это происходит мгновенно: в глубоких рынках колебания курса валют минимальные. То есть рыночный курс валют всегда уравновешивает и экспорт, и импорт, и экономика пребывает в состоянии равновесия, и колебания не очень заметны.

Эта логика лежит в основе главного математического аргумента теоремы симметрии Лернера (призываю любопытных читателей для себя это теорему доказать), что экспорт и импорт — равнозначные вещи. В такой степени равнозначные, что, скажем, таможенные тарифы на импортные товары есть, по сути, налог на экспорт. Все ограничения для импорта в равной степени уменьшают и экспорт. Научная работа, в которой была опубликована эта теорема (1936 год), так и называется: «Симметрия между импортными и экспортными тарифами».

Теорема симметрии Лернера — фундаментальный результат в экономической теории. Для последней дискуссии применимости этой теоремы смотрите работу Арно Костинота (MIT) и Ивана Вернинга (MIT), опубликованную Национальным бюро экономических исследований. Они на современных данных показывают, насколько незначительные нужны презумпции, чтобы теорема работала.

Вернемся к тезису. Когда в нашем уравнении появляются инвестиции, ситуация меняется, потому что появляется новый источник валюты в стране, кроме экспорта.

Например, что произойдет, если в страну резко вольются инвестиции в размере 10% нынешнего объема валюты? Простой расчет показывает (если не будут печатать деньги), что курс сума к доллару станет примерно 7200. Это означает, что импортные товары подешевеют для жителей нашей страны, и мы, естественно, увидим рост импортных товаров.

Симметрично, укрепление сума ведет к уменьшению экспорта, а если импорт резко не увеличится, то экспорт может перманентно упасть. Возвращаясь к предыдущему аргументу, получается, что увеличение импорта приводит к удешевлению курса и спасает наш экспорт. Вывод: вливание инвестиций в экономику приводит к тому, что импорт обязательно увеличивается. А экспорт может даже упасть, если увеличение импорта не будет столь значительным, чтобы курс валют не менялся.

Что это значит?

Условно, если завтра японская корпорация решит построить на свои деньги многомиллиардный завод по производству роботов в Шерабаде, то это обязательно приведет к увеличению дефицита торгового баланса. Но эти инвестиции отразятся еще и на нашем счете операций с капиталом, и, как ожидалось, сумма дефицита торгового баланса и профицита операций с капиталом все равно будет равняться нулю.

Так приток иностранного капитала меняет курс доллара. Таким же свойством обладают все типы вливаний валюты в экономику, включая денежные переводы наших соотечественников из-за рубежа. Иллюстрация: Эльдос Фазылбеков / «Газета.uz».

Именно из-за этого экономическое развитие и размер торгового баланса никак не связаны для развитых стран, а для развивающихся стран важнее иметь больше инвестиций, чем думать о торговом балансе.

Можно придумать еще много гипотетических примеров о том, как меняется дефицит торгового баланса. Если к нам приедут много туристов и будут тратить тут деньги, то торговый баланс станет еще более отрицательным. Туристы по факту увеличивают импорт. Значит, чтобы цифра экспорта превышала цифру импорта, мы должны очень сильно бороться с иностранными инвесторами, которые вкладывают огромные средства в нашу экономику, или с иностранными туристами, которые тратят свои деньги на территории нашей страны, или запретить переводы денег в Узбекистан из-за границы (должны использоваться все способы ограничения, например, денежные переводы наших сограждан из-за рубежа тоже вносят свою лепту в увеличение импорта, так как объем валюты в экономике повышается). Потому что только так удастся снизить объем валюты в экономике. В принципе, если объем вывода денег из страны будет больше, чем объем капитала, втекающего в страну, то отрицательное торговое сальдо нам не грозит.

А если наоборот — предприниматели захотят ввозить в страну капитал и не захотят его вывозить, то дефицит торгового баланса обеспечен. Таковы законы арифметики.

Кривая спроса на доллар (синяя линяя) стремится вправо, если страна наращивает импорт, тем самым позволяя курсу не слишком сильно дорожать. Для конкурентоспособности наших производителей важно иметь относительно дешевый сум. То есть увеличение импорта, тем самым, позволяет нашим товарам оставаться конкурентоспособными. Таким же свойством обладает и вывоз капитала, но вывоз инвестиций может иметь отрицательные последствия для будущей конкурентоспособности страны, а импорт, наоборот, помогает. Иллюстрация: Эльдос Фазылбеков / «Газета.uz».

Для Узбекистана, развивающейся страны, капитал и инвестиции жизненно необходимы. У нас и так сильно недокапитализированная экономика, предприятиям не хватает средств на развитие. Когда мы станем очень богатыми, возможно, сможем инвестировать за границу больше, чем получаем инвестиций. Но не хотелось бы в погоне за увеличением разницы между экспортом и импортом фактически стимулировать вывоз денег из страны.

Во всех странах, где наблюдается профицит торгового баланса, есть дефицит в счете операций с капиталом. Для некоторых богатых стран с высоким уровнем сбережений (например, Японии) это, возможно, нормально. Но для нас остановка потока инвестиций равнозначна потере будущего. Ведь инвестиции для нас означают больше предприятий, машин, инфраструктуры. Только инвестиции в капитал (человеческий и физический) увеличат производительность труда населения. А производительность труда — это главный фактор увеличения качества жизни наших соотечественников. Без инвестиций всему этому не бывать.

Так что для нас было бы здорово на данном этапе (возможно, не только на данном этапе, скажем, как в США и других развитых странах) иметь большой дефицит торгового баланса: импортировать намного больше, чем экспортировать. Это означало бы, что у нас есть большой профицит счета операций с капиталом, и что темпы роста экономики и в будущем будут положительными. Понятно, что увеличение объема экспорта над импортом и одновременное увеличение инвестиций в экономику даже теоретически невозможны. Нам нужно выбирать одно. И выбор тут очевиден.