Доктор экономических наук, профессор Университета мировой экономики и дипломатии Нишанбай Сиражиддинов рассуждает, какие положительные изменения принесет экономике Узбекистана вступление во Всемирную торговую организацию (ВТО) и как к этому подготовиться.

В последнее время в СМИ активно обсуждается вопрос о вступлении Узбекистана во Всемирную торговую организацию. Мнения специалистов разделились: одни считают членство в ВТО благом, другие — злом. Я являюсь сторонником вступления страны в ВТО. Целью ВТО является либерализация международной торговли и регулирование торгово-политических отношений государств-членов. Ее задача — установление общих принципов международной торговли. Поскольку основанная на международном разделении труда международная торговля приносит выгоду всем странам, участвующим в ней, то и вступление страны в ВТО создаст условия для максимизации этих выгод.

Не останутся ли без защиты отечественные производители?

Противников вступления страны в ВТО больше всего волнует вопрос защиты отечественных производителей. По их мнению, либерализация импортного режима, отмена фискальных и других льгот отечественным производителям могут свести на нет усилия по структурной перестройке экономики, наполнить наш рынок некачественными дешевыми импортными товарами, превратить страну в сырьевой придаток успешно развивающихся стран. Эта точка зрения далеко не обоснованна. Конечно, в краткосрочной и среднесрочной перспективе будут издержки — и существенные, связанные со структурной перестройкой экономики.

Очень важно заранее, на основе глубокого анализа, определить отрасли, которые выигрывают и проигрывают от вступления страны в ВТО. Наличие такого исследования позволит не только минимизировать структурные издержки путем выработки и реализации упреждающих мер, но и может стать козырем в руках у нашей делегации в процессе переговоров со странами-членами ВТО.


Эти издержки, вне всякого сомнения, будут несоизмеримо меньше, чем структурные издержки, связанные с либерализацией валютного рынка, если исходить из изменения соотношений цен в двух сценариях. Например, в результате либерализации рынка иностранной валюты цена многих импортных товаров для тех потребителей, которые приобретали их по официальному обменному курсу, выросла в два раза из-за снижения курса сума, как и доходы экспортеров, продающих свою валютную выручку по официальному курсу. Ясно что либерализация торгового режима в процессе вступления в ВТО не приведет к таким резким изменениям цен.

К тому же, ВТО не требует от своих членов установления свободного импортного режима. Каким будет импортный режим после вступления в организацию, определится в итоге переговоров. В процессе переговоров со странами-членами этот вопрос может быть согласован так, чтобы размер таможенных платежей был разумным и не превышал уровень ставок, связанных на основе Перечня тарифных уступок. Как правило, по каждой тарифной линии перечня фиксируются уровни связывания (предельные уровни ставок) — начальный и конечный (в случае его отличия от начального) и переходный период, в течение которого осуществляется снижение предельной ставки. Например, на дату присоединения импортный тариф на товар, А может быть 15%, и страна берет обязательство через определенный период, например, через семь лет, снизить его до 10%. Это позволяет минимизировать издержки структурной перестройки экономики в краткосрочной и среднесрочной перспективе, так как отечественные производители, конкурирующие с импортом, зная о снижении импортных тарифов, будут готовиться к ужесточению конкуренции: снижать издержки, модернизировать производства, менять структуру выпуска и т. д.

Поскольку основным принципом ВТО является торговля без дискриминации, все ее требования направлены на создание условий справедливой международной торговой среды. Например, согласно статье 3 Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) 1994 года, товары, производимые на территории какой-либо договаривающейся стороны и ввозимые на территорию другой договаривающейся стороны, не должны облагаться, прямо или косвенно, внутренними налогами и сборами, превышающими, прямо или косвенно, налоги и сборы, применяемые к аналогичным товарам отечественного производства.

Соглашение ВТО о технических барьерах в торговле направлено на то, чтобы технические нормы, стандарты, процедуры испытания и сертификации не создавали излишних препятствий в торговле и отвечали критериям национального режима. Согласно статье 11 ГАТТ 1994, исключаются запреты или количественные ограничения на экспорт, кроме случаев, когда такой запрет применяется временно для устранения или облегчения существенного недостатка продовольственных или других товаров, важных для экспортирующей страны. Соглашение ВТО о субсидиях и компенсационных мерах предусматривает жесткие основы субсидирования по отношению к отечественным производителям и т. д.

В то же время, в рамках ВТО для борьбы с недобросовестной конкуренцией и достижения целей защиты внутреннего рынка и местных производителей предусмотрены антидемпинговые, компенсационные и защитные меры, которые можно использовать в случае нанесения отечественным производителям ущерба со стороны импортных поставок.

Самый главный аргумент в пользу вступления в ВТО заключается в том, что нам нельзя жить только сегодняшним днем — надо смотреть на более отдаленный, долгосрочный период и задать себе вопрос, как будут жить следующие поколения.

В долгосрочной перспективе выигрыш от членства в ВТО и либерализации внешней торговли однозначно превысит, причем многократно, краткосрочные и среднесрочные потери экономики с точки зрения ускорения ее структурной перестройки, темпов экономического роста и благосостояния народа.

Почему для долгосрочного экономического роста так важны либерализация внешнеторгового режима и вступление в ВТО

Высокий уровень импортного протекционизма еще ни в одной стране мира не приводил к желаемым результатам. Наиболее существенными отрицательными последствиями высокого уровня импортного протекционизма являются следующие.

Во-первых, следствием высокого уровня импортного протекционизма являются сильные искажения относительных цен, что приводит к неэффективному распределению и использованию имеющихся ограниченных ресурсов. Высокозащищенные отрасли начинают создавать отрицательную добавленную стоимость, определенную на базе мировых цен на эти товары, снижая тем самым реальные доходы населения и темпы экономического роста. Это сдерживает развитие эффективных отраслей экономики и видов производств, темпы структурной перестройки и роста экономики.

Во-вторых, более высокий уровень цен на внутреннем рынке по сравнению с ценами на внешних рынках сдерживает рост активности производителей в поиске рыночных ниш на зарубежных рынках и препятствует росту экспорта страны. Какой же может быть стимул к экспорту, если на внутреннем рынке можно продать свой товар подороже?

«Тепличные» условия для отечественных производителей на внутреннем рынке, созданные благодаря протекционистской политике, в условиях практического отсутствия конкуренции не стимулируют производителей к модернизации и росту эффективности.

Сокращение экспорта страны происходит также вследствие увеличения издержек отечественных производителей (рост цен на сырье, компоненты и запасные части как следствие протекционизма) и искаженного обменного курса национальной валюты при высоком уровне защиты отечественных производителей.

В-третьих, высокий уровень импортного протекционизма стимулирует развитие контрабандного импорта. Причем с течением времени объем контрабандного импорта будет расширяться, так как импортеры найдут способы избегать существующие налоговые и неналоговые ограничения, повышая тем самым эластичность предложения импортных товаров. Яркий пример — 14-кратное увеличение поступлений в бюджет после смены владельца известного рынка «Абу Сахий». Нетрудно оценить процент нелегального импорта, если исходить из того, что с легального надо платить налоги.

В-четвертых, высокий уровень протекционизма создает условия для монополизации экономики. В Узбекистане многие товарные рынки монополизированы в результате высоких таможенных платежей, предоставления индивидуальных льгот по налогам, таможенным платежам, неофициального разделения рынков импортных товаров и т. д. В результате у производителей снижаются стимулы к созданию и внедрению научно-технических разработок, повышению качества, снижению себестоимости и постоянному обновлению выпускаемой продукции, так как лоббирование этих льгот приносит значительно больше дохода, чем любая другая производительная деятельность. Ситуация усугубляется отсутствием эффекта масштаба, а также тем, что отечественные производители практически не участвуют в борьбе за свои ниши на зарубежных рынках. В динамическом аспекте все это приводит к замедлению темпов экономического роста и благосостояния народа по сравнению с имеющимися потенциальными возможностями.

В-пятых, часто решения о протекционизме того или иного сектора принимаются без учета всех последствий этих мер для экономики. Например, в целях защиты отечественных производителей грузовых автомобилей мы ввели высокий уровень таможенных платежей, превышающий 200%. Естественно, и цены этих автомобилей на внутреннем рынке стали значительно выше, чем на мировом. Но кто посчитал, насколько в результате этого протекционизма и высоких цен на грузовые автомобили повышаются издержки транспортировки грузов в экономике? Как это влияет на конкурентоспособность других секторов экономики? Сколько теряет страна в результате того, что логистические компании из-за высоких цен на грузовые автомобили не могут конкурировать с транспортными компаниями из других стран? Сколько мы теряем из-за этого в экспорте транспортных услуг? Сколько транспортных услуг импортируем, хотя их при разумной политике могли бы оказывать отечественные транспортные компании? Вопросы можно продолжать.

В-шестых, известно, что между степенью открытости экономики и притоком прямых иностранных инвестиций существует тесная положительная связь. Высокий уровень протекционизма является одним из основных факторов, сдерживающих приток иностранных инвестиций в страну, а следовательно, и ускорения темпов структурной перестройки экономики и диверсификации экономики и экспорта.

Многие из этого неполного перечня отрицательных сторон импортного протекционизма могут быть устранены путем либерализации благодаря членству страны в ВТО.

Самое главное преимущество вступления Узбекистана в ВТО в настоящее время заключается в том, что оно повышает предсказуемость экономической политики и доверие к ней, ограничивает поле для неэффективной протекционистской политики (чрезмерные таможенные платежи, технические барьеры на пути импорта, внутренние и экспортные субсидии, валютный контроль и т. д.) и тем самым улучшает инвестиционный климат в стране.

Это чрезвычайно важно для нашей страны на данном этапе экономического развития, учитывая частые изменения экономической политики в прошлый период и необходимость наращивания инвестиций.

Еще один довод в пользу вступления в ВТО заключается в том, что, согласно договору о вступлении в Зону свободной торговли СНГ, Узбекистан взял на себя обязательство либерализовать торговый режим не позднее 31 декабря 2020 года. Поскольку многие члены Зоны свободной торговли СНГ являются членами ВТО и их торговые режимы соответствуют требованиям последней, синхронизация этих процессов также является хорошим решением для Узбекистана.

Не получим ли мы превышение импорта над экспортом и дефицит платежного баланса, став членом ВТО?

Некоторые эксперты считают именно так: Узбекистан еще не готов поставлять на экспорт конкурентоспособную продукцию в таких объемах. Следствием станет превышение импорта над экспортом, что может привести к кризису платежного баланса.

Это очередное заблуждение. Дело в том, что одностороннее увеличение импорта при стагнации или падении экспорта возможно только в условиях фиксированного обменного курса национальной валюты. Однако у нас применяется плавающий обменный курс. Если при плавающем обменном курсе импорт будет превышать экспорт, то, при прочих равных условиях, курс национальной валюты будет снижаться до тех пор, пока торговый баланс не сбалансируется. Это объясняется тем, что снижение курса национальной валюты, с одной стороны, стимулирует экспорт, так как товары наших производителей будут обходиться зарубежным покупателям дешевле и они начнут больше покупать наши товары, увеличивая наш экспорт. С другой стороны, в результате снижения курса национальной валюты импортные товары для наших потребителей будут обходиться дороже, что уменьшит спрос на импорт. При этом курс национальной валюты снизится ровно на столько, сколько необходимо для установления равновесия между экспортом и импортом. Другими словами, валютный курс выступает в качестве встроенного стабилизатора. Так что если абстрагироваться от счета движения капитала, мы будем импортировать ровно столько, сколько экспортируем.

Полезный опыт других стран-членов ВТО

Многие эксперты, оценивая влияние членства в ВТО, ссылаются на опыт Кыргызстана, который первым среди стран бывшего СССР вступил в ВТО, однако это не привело к ускорению структурной перестройки и экономического роста. Страна остается одной из беднейших на постсоветском пространстве.

Прежде всего, вступление в ВТО — это не панацея от всех бед. Оно само по себе не ускоряет ни темпы структурной перестройки, ни темпы экономического роста. Членство в ВТО лишь создает благоприятные условия для решения этой стратегической задачи. Успех же зависит от того, как каждая страна воспользуется предоставленной возможностью, насколько эффективно будет проводить социально-экономические реформы.

У Кыргызстана были и есть существенные проблемы, влияющие на темпы структурной перестройки и экономического роста. Нельзя сказать, что эта страна в полной мере использовала те преимущества, которые дает членство в ВТО. Для нее до сих пор актуальными остаются институциональные реформы, нет эффективных программ развития, не развита банковская система и финансовая система в целом и т. д. По этой причине Кыргызстан не может служить примером страны, имеющей успешный опыт проведения социально-экономических реформ. Для изучения и принятия больше подходит опыт других стран-членов ВТО: государств Юго-Восточной Азии (Южной Кореи, КНР, Сингапура, Малайзии) и Восточной Европы (Словении, Чехии, Польши).

Импортозамещение и протекционизм — настолько неэффективная и бездарная политика, что ее результаты, как правило, хуже, чем результаты Кыргызстана и других стран-членов ВТО, не имеющих успешного опыта трансформации.

Обратимся к статистике. Узбекистан имел и имеет благоприятные условия для экономического роста с точки зрения обеспеченности ресурсами. В 1995 году ВВП на душу населения в Кыргызстане составил 364,2 доллара США, в Узбекистане — 585,9 доллара (в 1,6 раза выше). Однако в 2018 году ВВП Узбекистана прогнозируется на уровне 290,6 трлн сумов, а численность населения — около 32,9 миллиона человек. Если в текущем году среднегодовой курс сума по отношению к доллару составит 8300 сумов (что чересчур оптимистично при среднегодовых темпах инфляции в 13−14%), то доход на душу населения в Узбекистане составит около 1060 долларов. В Кыргызстане же этот показатель в 2017 году уже составил 1140 долларов.

Если импортозамещение и высокий уровень импортного протекционизма в целях защиты отечественных производителей обеспечивают более высокие темпы экономического роста и благосостояния народа, а членство в ВТО является сдерживающим фактором этого процесса, то куда испарилось преимущество Узбекистана по ВВП на душу населения в 1,6 раза, которое имелось в 1995 году? Не это ли свидетельство низкой эффективности политики импортозамещения и импортного протекционизма? Другие страны, следовавшие по пути импортозамещения, приходили к такому же печальному результату.

Нужно изучить основы экономики и опыт зарубежных стран, прежде чем выступать «в защиту отечественных производителей» — против либерализации и вступления в ВТО. Умный учится на чужих ошибках. Хорошо учиться хотя бы на своих ошибках, чтобы не наступать на одни и те же грабли.

Нишанбай Сиражиддинов — выпускник Самаркандского кооперативного института (1982 год). В 1989 году защитил кандидатскую (Москва, ВЗФЭИ), в 2005-м — докторскую диссертацию (Ташкент, УМЭД). В 1996—2016 годах работал координатором, старшим координатором, заместителем директора Центра экономических исследований. В настоящее время — профессор кафедры «Мировая экономика и международные экономические отношения» УМЭД. Автор монографии, более 80 брошюр, статей, докладов, учебных и учебно-методических пособий. Области научных исследований — валютная политика, международная торговля, промышленная политика, макроэкономика.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.