С приходом осени и понижением температуры в Ташкент стали возвращаться инвесторы и партнёры, прошло несколько встреч и мероприятий, собравших множество гостей. При этом структура визитёров изменилась как по географии, так и по целям приезда. Стало заметно меньше заинтересованных инвесторов из Западной Европы, Юго-Восточной Азии и Северной Америки,
На одной из последних конференций в списке участников значилось только одно имя, записанное латинскими буквами, да и то это был человек, живущий в Ташкенте уже около двух лет, все остальные — кириллицей. По статистике Центрального депозитария Узбекистана на 1 сентября, большая часть иностранных инвесторов пришлась на Россию, Казахстан и другие соседние страны — компании из офшоров и некоторых европейских стран не считаются, так как вероятнее всего это местные инвесторы, предпочитающие инвестировать через иностранные компании.
За последнее время мне уже несколько раз пришлось отвечать на очень неприятный вопрос, в том числе даже от наших соседей и гостей из СНГ: «А продолжаются ли реформы? Идут ли ожидаемые структурные изменения? Когда можно ждать обещанного?» Я по-прежнему отвечаю на все эти вопросы положительно, но, к сожалению, каждодневные примеры не внушают оптимизма и подтачивают даже мой стойкий оптимизм.
К примеру, у одной государственной компании дивиденды по госдоле инкассовым поручением списали ещё в прошлом месяце, хотя решение об их выплате общее собрание, возглавляемое представителем государства, приняло только недавно. А у ряда других компаний изымается 75% прибыли уже третий год подряд, не оставляя возможности компаниям не только развиваться, но и просто закупать сырьё для ведения основной деятельности.
В некоторых случаях компании даже вынуждены брать кредиты для оплаты дивидендов в «установленный законодательством срок». К сожалению, такие компании часто, а точнее почти никогда не жалуются на это регулятору рынка, т. к., во-первых, регулятор является подразделением Минфина, который в первую очередь заинтересован в получении дивидендов по госдоле, и, во-вторых, потому что боятся негативных последствий со стороны местной администрации и прочих госорганов.
В такой ситуации гарантом защиты прав компаний, акционеров, в частности, миноритарных, и граждан страны как бенефициаров госкомпаний в целом, должен был бы стать компетентный и независимый суд, который принимал бы справедливые, профессиональные и оперативные решения, нацеленные на защиту и восстановление прав потерпевших, компенсацию ущерба и наказание виновных.
К сожалению, сейчас мы не видим такой защиты прав акционеров со стороны суда, в связи с чем хотелось бы привлечь внимание к этой проблеме на примере конкретного кейса.
Частные компании, о которых пойдёт речь, являются миноритарными акционерами АО «Ташкентский механический завод» (ТМЗ, бывшее ГАО ТАПОиЧ), которое, согласно ряду документов уровня постановления президента и правительства (раз, два — документы, на которые ссылаются решения, имеют секретный статус и не доступны в информационной базе Lex.uz), передало на баланс городских администраций более 50 га земли и более 80 тысяч кв. м зданий и сооружений в самых центральных районах Ташкента, Андижана и Ферганы по близкой к нулю цене (а ещё футбольный клуб «Локомотив» в довесок). Это при том, что само государство выставляет на аукцион земельные участки в этих районах по цене не ниже 500 млн сумов за сотку.
На этих территориях в данный момент работают, строятся или уже построены в основном коммерческие проекты на десятки или сотни миллионов долларов, включая больницы, жилые здания, технопарки, торговые и офисные помещения
Приблизительная оценка территории АО ТМЗ — 1,47 кв. км:
Приблизительная оценка территории Ферганского механического завода, дочки АО ТМЗ — 0,42 кв. км:
Приблизительная граница оставшейся территории Андижанского механического завода, дочки АО ТМЗ — 0,07 кв. км:
Как и указывает закон, миноритарные частные акционеры обратились за защитой своих прав к регулятору. После отсутствия должных действий со стороны регулятора было подано обращение в суд.
Не претендуя на статус знатока в области юриспруденции и большой опыт работы с судами, хочется представить эту картину глазами иностранного инвестора, который столкнётся с чем-то похожим. Не вдаваясь в детали указываемых нарушений закона, обращу внимание на проблемы в судебном процессе, причём не мелкие, с которыми сталкиваются юристы на заседаниях, а структурные, которые мешают работе всей системы в целом.
В общей сложности со второй половины 2020 года (уже да года активных споров) сторонами было подано не менее 14 различных исковых заявлений, включая четыре в апелляционной инстанции и два в Верховный суд, а количество заседаний, перенесённых по разным причинам (в основном из-за отсутствия ответчиков) не вспомнить.
При этом существенная часть из них появилась из-за закостенелости системы — к примеру, несмотря на ходатайство о включении компании в качестве стороны, не представляющей отдельных требований в первый иск, поданный регулятором для защиты прав другого акционера — крупного госбанка (почему долго реагировали на заявления самой компании-акционера, неясно), в этом было отказано, т. к. «тогда ещё одно заседание проводить нужно». А позже выяснилось, что суд из-за незнания законодательства об акционерных обществах вынес решение, противоречащее законодательству, и пришлось оспаривать решение через апелляцию, чтобы поменять текстовку (суд извинился и признал своё решение ошибочным (!)), чего бы могло не быть, если бы участвовали юристы компании-акционера, имеющие опыт в таких делах.
Согласно последнему решению Верховного суда (!), в удовлетворении заявления отказано по ряду веских причин: а) на предыдущих стадиях не были привлечены некоторые другие акционеры, имеющие те же претензии, б) регулятор — департамент Министерства финансов, ставший полным правопреемником Агентства по развитию рынка капитала, — не имеет отдельного юридического статуса и не может быть привлечён к участию.
Думаю, даже люди, ни разу не читавшие законов, понимают, что такие причины являются простой отпиской и буквоедством, позволяющим суду не брать на себя ответственность в вынесении решений. При этом время идёт, убытки инвестора растут — расходы на юристов, инфляция денег, само время ожидания в конце концов (думаю, только в коридоре в ожидании начала заседаний юристы провели не один десяток часов). К тому же в иске не учтено начисления пени или компенсации за упущенную выгоду даже по ставке рефинансирования ЦБ, чтобы компенсировать расходы акционеров.
Таким образом, на мой взгляд, судам в существенной степени не хватает:
1. Независимости в спорах миноритарных частных акционеров с госкомпаниями. В случае с ТМЗ чувствуется влияние на процесс могущественной госмонополии АО «Узбекистон темир йуллари», в чью структуру входит ТМЗ.
2. Квалификации в области инвестиционного права, законодательства об инвестициях и акционерных обществах, т. к. приходится долго объяснять детали трактовок, терминов и практики применения тех или иных ситуаций. Много говорилось о тренингах и обучении судов в этой связи, но практических результатов пока не видно — только предыдущий опыт иногда помогает судьям знать отдельные части проблемы. Возможно, стоит рассмотреть создание отдельной группы судей, которые после интенсивного тренинга с участниками рынка будут заниматься такой практикой.
3. С одной стороны — ответственности за свои решения (игнорирование интересов участников процесса, его затягивание, отказ компенсировать дополнительные расходы времени и средств, по-моему, является признаком боязни принимать ответственность за свои решения), а с другой — уверенности в том, что верно принятое решение станет точкой в споре и сократит расходы всех сторон — каждый судья думает о том, как его решение будет рассматривать последующая инстанция и как бы не «подставиться» или не принять решение, которое может быть рассмотрено как благоволящее одной из сторон.
Мы надеемся, что руководство и ответственные за развитие судебной системы обратят внимание на описанную проблему и приложат усилия для её решения. Мы уже упустили существенную часть волны интереса портфельных инвесторов к Узбекистану, но по-прежнему имеем отличные шансы исправить ситуацию, если инвесторы получат чёткий сигнал об активизации процесса реформ, в частности, в сфере защиты частной собственности и прав миноритарных частных акционеров.
Карен Срапионов — партнер инвестиционной компании Avesta Investment Group, консультант и аналитик со специализацией на привлечении портфельных и стратегических инвестиций, сделках M&A и проектном финансировании.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
