Американские дети ходят в школу с удовольствием. Здесь эффективно борются с травлей и с детства учат уважать закон. Особенные дети ходят в один класс с обычными, а учителя свободны от заполнения бумаг. Секреты начальной школы США в проекте «Америка работает» Никиты Макаренко.
В постсоветских странах очень любят сравнивать системы образования СССР и США и всячески превозносить первую. Якобы в Америке дети вырастают с очень узким кругозором и на карте не всегда покажут Ташкент или там Киев. Не будем углубляться в этот спор. Тем более что в США вообще нет единой федеральной школьной программы и единых учебников. Каждый штат и округ устанавливают свои правила.
Заострим внимание на том, в чем школы США действительно сделали серьезный рывок вперед. Здесь дети ходят в школу без боязни быть униженными. Я отлично помню свою среднюю школу с «прекрасным» и многосторонним «советским» образованием. Не знаю, как там было в 70-х и 80-х, но в конце 90-х было несладко. Вся школьная система была построена на насилии.
Вспомните, как ваша учительница перед всем классом говорила вам, что вы пойдете работать дворником или в школу для умственно отсталых детей. Как одноклассники травили слабых. О, не все дети ходили в школу с радостью. Страх был обычным делом. А вот это абсурдное и дикое ругательство: «Ты что здесь, самый умный, что ли?» Действительно, не принято было быть самым умным. Над теми, кто выделялся интеллектом, обычно издевались.
С дней моей юности ситуация в наших школах не сильно изменилась. Я знаю наверняка, так как моя супруга и верный фотограф Рано Макаренко отдала многие годы преподаванию в начальной школе. Насилие все так же процветает — и среди детей, и среди педагогов. Мы постоянно поднимаем проблемы взаимоотношения учеников, и здорово, что слово «буллинг» наконец-то стало звучать из уст представителей власти.
Я надеюсь что реформы в сфере образования, которые внедряют вице-премьер Азиз Абдухакимов и новый министр образования Шерзод Шерматов, пройдут успешно и позволят сделать наши школы более безопасным и приятным для детей местом. А пока давайте посмотрим, что полезного мы можем взять из американского опыта.
Учителя нужны, чтобы учить
За впечатлениями мы отправились в город Арлингтон, штат Вирджиния. Фактически, это продолжение города Вашингтон, столицы США, просто на другом берегу реки Потомак. Здесь расположилась одна из лучших начальных школ города — Long Branch Elementary School. Помимо меня, ее посещали с визитом и более известные личности. Например, бывший президент США Барак Обама.
Как вы уже, наверное, убедились на примере американских судов и полиции, независимость — ключевое слово в США. Образование даже не упоминается в Конституции. Им занимаются штаты и их округа по собственному усмотрению. Существует государственная система бесплатных общественных школ, в которых можно получить образование с 1-го по 12-й класс. Такие школы устраивают большинство родителей, но вы всегда вправе отдать своего ребенка в частную или религиозную школу или учить дома.
Школы управляются демократически выбранными школьными советами. В каждом округе есть один такой совет. Он решает, как будут финансироваться школы, кто будет руководить ими и какой будет программа. Деньги школы получают не от государства. Они содержатся на прямые отчисления от налогов жителей округа.
Long Branch Elementary School — это общественная школа. Здесь учатся 600 детей и работают 47 человек. Обучение длится с 1-го по 5-й класс, но дети обыкновенно приходят на два года раньше, в подготовительные классы. Обучение в школе бесплатно для всех жителей округа. Подробнее об учебном заведении нам рассказала его директор Фелисия Руссо.
Фелисия Руссо, директор школы Long Branch Elementary School.
Фелисия Руссо: 48% от всех налогов округа идет на финансирование школьной системы. Не каждый округ выделяет такие средства, но Арлингтон это делает. Здесь бесплатно все, кроме обедов. Но если у вас недостаточно денег, можно подать заявку на участие в специальной программе. В зависимости от вашего дохода, ребенок будет получать обеды или вам будут компенсировать часть их стоимости.
Наверняка, вы уже догадались, что в этой системе есть изъян: в бедных районах жители платят меньше налогов, и значит школы там хуже. Да, это так. Это одна из проблем американских городов, где население очень расслоено по районам в зависимости от доходов. И школы являются дополнительным фактором. Люди стараются снять жилье в квартале с хорошей школой, таким образом поднимая там цены на аренду недвижимости и делая его еще дороже. Тем не менее, в одном районе зачастую могут проживать люди с очень разными доходами.
Фелисия: В нашей школе есть дети из обеспеченных и из необеспеченных семей. Мы делаем все для того, чтобы уравнять их. Например, иногда мы ездим на экскурсии, и они стоят 56 долларов. PTO (Parent Teachers Organisation, аналог родительского комитета) собирает деньги, чтобы поехать смогли даже те, кто себе не может этого позволить. И детям практически невозможно узнать, кто из них из богатой семьи, а кто нет.
Фелисия: И так было не всегда. В прошлом в школах было очень серьезное разделение по цвету кожи, по этническому или социально-экономическому признаку. Этого больше не может быть. Даже школьные принадлежности у нас есть для всех. Никто не беспокоится о них. Если у вас нет денег, можно просто взять их у нас. Мы специально покупаем их для этого.
Хорошее финансирование позволяет школьному совету Арлингтона поддерживать высокие зарплаты для учителей примерно на уровне полицейских из Сиэтла.
Фелисия: Если вы новенький учитель с дипломом магистра, то получите у нас 57 тысяч долларов в год (4750 долларов в месяц). Если у вас диплом магистра и опыт работы в 10−15 лет, вы будете получать 90 тысяч в год (7500 в месяц). Конкуренция за место учителя очень сильна. Но есть сферы, в которых мало кто хочет работать. Например, учить детей с особенностями. У которых аутизм или проблемы с коммуникацией. Очень трудно найти для них специалиста или логопеда.
Бумаги, которыми завалены учителя, наверное, являются второй важнейшей проблемой системы образования Узбекистана после низких зарплат. В США с этим все было очень плохо в XX веке. Американская школьная бюрократия подробно описана в моем любимом романе «Вверх по лестнице, ведущей вниз» автора Бел Кауфман. Но с тех пор многое изменилось.
Фелисия: Наша философия заключается в том, что учителям не нужна бюрократическая ерунда. Учителя нужны нам, чтобы учить. Поэтому мы берем на себя большую часть бумажной работы, которую они должны делать. Я не могу учить. Мой помощник не может.
Школьная библиотека.
К разговору подключается помощник Фелисии, Лаурель Серуд.
Лаурель: Например, мы не заставляем учителей вести записи по успеваемости школьников. Мы делаем это сами. Проводим тесты, которые должны проводить учителя. Если у нас есть возможность, мы нанимаем дополнительного сотрудника для бюрократической работы. Но если нет, все сделаем сами.
В Узбекистане учителя вынуждены заниматься не только бумагами, но зачастую и уборкой помещений и зданий. «О нееет!» — хором кричат Фелисия и Лорель. «У нас ничего подобного быть не может».
Фелисия: Во всем мире и в США столько детей, которые не умеют читать. Как я могу заставлять учителя заниматься бумажками, если дети не умеют читать? Когда я нанимаю учителя, я объясняю: «Ты не сможешь отсидеться за бумажками, пойдешь и будешь учить. Если тебе это не нравится, то собеседование закончено».
Школьный день в Long Branch Elementary начинается в 8:25. Детей привозит бесплатный школьный автобус или приводят родители. Они идут в класс и слушают объявления. Например, о том, что у кого-то день рождения или как изменилось меню в столовой. У каждого класса свое расписание. 4-й класс начинает с музыки, потом изучает математику, испанский, историю Вирджинии. Затем обедает и занимается искусством. Дети свободны в 15:00.
Другой — не значит плохой
Проходя по школьным коридорам, мы заметили удивительную вещь. Она поразила меня до глубины души. Вместе с обычными детьми в классах занимались и играли особенные дети. Успешное инклюзивное образование в общественных, бесплатных американских школах — великое достижение.
Фелисия: У нас есть федеральный закон, который гарантирует, что люди с инвалидностью имеют право на образование в максимально свободной среде. На выбор есть большой спектр возможностей. Все зависит от ребенка. Например, у нас есть обычные классы, где учителю помогает специалист. У нас есть классы, где дети занимаются со специальным учителем весь день. Есть специальные программы для детей с расстройствами аутистического спектра, для детей с другими нарушениями. Это все в бесплатной, общественной школе. Есть отдельные специализированные школы, и туда тоже можно ходить. И всегда можно отдать ребенка в частную школу за деньги.
Школьная столовая.
Лаурель: С каждым особенным ребенком мы проводим встречу. Есть регламентированный процесс. Мы разрабатываем для него индивидуальный образовательный план. Ставим для него цели и решаем, как их лучше добиться. Сначала попробуем обучение с обычными детьми и программами. Если они не сработают — будем пробовать специальные.
Мне было очень интересно, как обычные дети здесь реагируют на особенных детей. Судьба детей с инвалидностью или с ментальными нарушениями в узбекской школе незавидна. Их травят. Я учился в начальной школе вместе с ребенком с задержкой развития. Я сидел с ним за одной партой. Я прекрасно помню, как плохо к нему относились все дети.
Фелисия: Обычно дети не замечают, есть ли разница, пока вы сами на это не укажете. Если вы скажете об этом, они могут спросить: «Почему этот ребенок такой, почему он делает так?» И тогда вы можете объяснить, что не все на свете думают, как ты, или ведут себя, как ты. Нужно уважать других.
Лаурель: Есть способы, чтобы наладить понимание, принятие и поддержку таких детей. Обычно процесс проходит мягко. Вы не можете делиться информацией о семье или ребенке с другими детьми. Но вы можете сказать: «Этот ребенок не такой, как ты, и ему нужно нечто другое, чем тебе. И это не плохо. Различия — это не плохо, это просто различия». Дети учатся этому.
Лаурель: У нас есть в четвертом классе несколько детей из специальной программы для аутистов. И они обедают каждый день с другими четвероклассниками. Они сидят всегда за своим столом. Но вот, другие дети подходят к ним за стол и начинают общаться. И внезапно аутисты начинают принимать участие в общении. Дети заранее знают, что их друзья-аутисты немного другие, и они стараются быть максимально вежливыми и заботливыми. Иногда аутисты отвечают на вопросы! И это именно то, чего мы хотим. Но это требует времени. Мы стараемся пробудить в детях лучшее.
Школа без травли
Как ведет себя школа, если травля все-таки начинается? У нас со скрипом идет осознание того, что травля (буллинг) процветает в узбекистанских школах. Люди думают, что разборки детей — это несерьезно, «мужское дело», «сами разберутся». С буллингом нужно бороться, чтобы всем детям было комфортно находиться в школе.
Фелисия: У нас есть программа округа по борьбе с буллингом и конкретные политики. Мы считаем что буллинг — это травля, которая продолжается в течение определенного времени.
Лаурель: Первое, что мы делаем, это пытаемся выяснить: в чем проблема? Нужно всегда быть осторожным, потому что у школьников разные версии истории. Нужно понять, происходит травля постоянно, или конфликт случился один раз. Если выясняется, что буллинг происходит методически, то у нас есть протокол действий на этот случай. Мы вызываем родителей буллера и говорим с ними. Мы говорим с детьми. Они не понимают, как общаться друг с другом. И мы учим их, как это делать правильно.
Например: «Окей, тебе не нравится, что сказал Джонни. А давай подумаем, что лучше сделать вместо твоего поступка. Чем поднимать руку или оскорблять его, что ты можешь сделать еще?»
Фелисия: Антибуллинговые политики придуманы для того, чтобы каждый чувствовал себя комфортно в школе. Конфликты есть всегда. Но буллинг случается редко. И это так серьезно, что мы это документируем и заносим в компьютер. В начальной школе мы очень внимательно наблюдаем за всеми детьми. Большая часть буллинга случается в старших школах, где дети скрывают свои отношения от нас.
Компьютерный класс.
Наверняка, вы слышали из новостей о случаях стрельбы в американских школах и других подобных террористических актах. Эта проблема действительно существует и во многом связана с правом американцев на ношение оружия. Несмотря на трагедии, никаких особенных мер безопасности в школе не предпринимается. Здесь даже нет охранника.
Лаурель: Я отвечаю за охрану. У нас есть школьный офицер полиции, он работает в нескольких школах, не только в нашей. Если что-то случится, он придет. Мы регулярно практикуем учебные тревоги, которые предписаны законами штата. Наши двери всегда закрыты, и любой человек должен позвонить, чтобы войти. Если мы не знаем, кто вы, то не пустим вас. Если родитель посылает родственника, чтобы забрать ребенка, то его нужно внести в список, и родственник должен будет предъявить документы.
Родители и воспитанные дети
Есть ли в американской школе сборы средств? Нет, обязательных взносов нет. Но школа приветствует пожертвования родительского комитета, PTO. Участие в нем добровольно. Богатые родители делают довольно крупные взносы в фонд школы. С помощью PTO школа обновляет мебель, устраивает фестивали или покупает костюмы для театра.
Лаурель: PTO встречается с нами раз в месяц, чтобы поговорить о проблемах, о школьных программах. У нас даже есть программа для обучения родителей, где мы объясняем, чем занимаются их дети в школе и как они могут им помочь. Родители разговаривают о грамотности, участвуют в мероприятиях вместе с детьми. Делают задания вместе. И таким образом они общаются друг с другом.
Мне хорошо знакома философия «постсоветской» школы. Ее главная ценность — запихнуть в ребенка как можно больше знаний. Любым способом. Было очень интересно понять, какие ценности пытаются заложить Лаурель и Фелисия в «своих» детей. И я сделал собственный вывод: в американской школе стараются подготовить не гения, но ответственного гражданина, который сможет успешно жить в обществе и коммуницировать с другими людьми.
Фелисия: Если говорить честно, то за этими дверями — будущее Америки. Я часто думаю: «О боже, они же когда-то будут водить машину. Они же будут заботиться обо мне в дни моей старости. Но они даже не помнят, где лежит их рюкзак!» Мы говорим о том, почему так важно соблюдать правила в обществе. Почему нужно остановиться на знаке СТОП, и почему если этого не делать, то дадут штраф. Что из-за этого может случиться авария, и люди пострадают.
Фелисия: Мы говорим о причинах того, почему существуют правила. Когда они не делают домашнюю работу и родители разозлены на них из-за плохой отметки, я говорю: «Смотри, ты не оплатишь счет за электричество. Будет ли оно у тебя работать?» Ребенок отвечает: «Нет». Здесь такая же штука. Ты не делаешь домашнюю работу и получаешь плохую оценку. В электрической компании могут думать, что ты — отличный человек, но они просто отключат свет, если ты не платишь.
Лаурель: Если дети плохо ведут себя в столовой, то они обедают у меня в кабинете. Я накрываю для них стол и приглашаю на «Вечеринку у мисс Серруд». И мы говорим о том, как нужно вести себя за столом в гостях. Если вы будете бросать еду на пол, вас еще раз пригласят? Нет. Если вы не будете вести вежливую беседу, захотят ли вас позвать еще раз? Нет. Мы практикуемся так несколько дней, и только потом они идут обедать в столовой.
Школьный класс.
Мне кажется, что это именно то, чего не хватает нашим школам. В них не учат жизни. Детей не готовят к тому, чтобы понять процессы, происходящие в нашем обществе. Традиционно эта роль у нас отводится семье. Родители должны научить ребенка, что сорить — это плохо. Что деревья нужно беречь. Что взятки давать стыдно. Что пластиковые пакеты вредят экологии. Что в общественном месте ведут себя спокойно. Но, как мы видим, родители справляются не очень…
Напоследок Фелисия сказала мне: учить уважению к закону с детства — это самое главное. Кажется, это именно то, чего не хватает нашему обществу. И начинать нужно с нового поколения.
Читайте в следующем, последнем выпуске проекта «Америка работает»: как управлять американским городом? Мэр города Толидо ездит на автобусе и призывает всех следовать его примеру. Мэр города Боулинг Грин десятки лет получает награду за самое большое количество высаженных деревьев. Какие полезные идеи мы можем взять у городских администраций США?
Спонсор проекта «Америка работает» — компания Artel. Путевые заметки и фотографии, сделанные Никитой Макаренко во время поездки на телефон Artel U5, вы можете прочитать в Facebook, пользуясь хештегом #americaworks.
«Газета.uz» и Никита Макаренко благодарят Национальную авиакомпанию «Узбекистон хаво йуллари» за поддержку проекта «Америка работает».
Отдельную благодарность мы выражаем Посольству США в Узбекистане за информационную поддержку, Государственному комитету по развитию туризма за предоставленные сувениры для гостей и предпринимателю Олиму Мухамадиеву за логистическую поддержку.
