Я родился в Ташкенте в 1970 году. В 20 лет устроился в газету «Физкультурник Узбекистана», которая позже стала называться «Спорт». Через год начал писать о футболе и проработал спортивным журналистом до 1997 года в газетах «Молодёжь Узбекистана», «Гол», а также четыре года работал на телевидении.

В Федерации футбола Узбекистана (сейчас Ассоциация футбола Узбекистана — ред.) я работал 14 лет — с 1997 по 2011 годы. Начинал на полставки пресс-секретарём, с 2000 года занимал должность начальника отдела проведения соревнований, а с 2004-го трудился в отделе сборных команд.

В 2000-е я почти не работал в ФФУ — скорее, числился, так как в то время мои отношения с руководителями федерации оставляли желать лучшего. Причина заключалась в том, что в одной из статей я написал: «Если мы не внесём изменений в нашу работу, нас может ждать поражение на Кубке Азии». Тогда он проводился в Ливане.

Хотя мы одержали победу на отборочном этапе турнира, результативность предстоящих игр зависела от подготовки команды, а она не была на должном уровне. Ситуацию усугубляло то, что у федерации не было средств. Даже в 2000-х, когда мы хотели участвовать в отборе в молодёжные и юношеские сборные, нам говорили: «На сборы денег нет. Пойдёте, если найдёте спонсора». Поэтому я считал, что нас ждут поражения до тех пор, пока ситуация не изменится.

Моя профессиональная жизнь начала развиваться в 2010 году, когда я начал работать помощником президента Футбольной ассоциации Узбекистана. Мы готовили документы на приём Чемпионата мира среди женщин до 20 лет в Узбекистане. Турнир в итоге прошёл в Японии. Тогда я подумал, что если не уйду сейчас, будет поздно.

Я мечтал работать на международных чемпионатах. В 2010 году стало известно, что Чемпионат мира 2022 года пройдёт в Катаре. Я получил предложение от президента Азиатской конфедерации футбола (Asian Football Confederation, АФК — ред.) Мухаммеда бен Хаммама. Штаб-квартира АФК находилась в столице Малайзии — городе Куала-Лумпур. Туда я переехал в марте 2011 года. Через два года перебрался в Объединённые Арабские Эмираты, где впервые поработал в организационном комитете Чемпионата мира среди команд до 17 лет. Для меня это было первым большим шагом.

Когда в 2017 году я переехал в Катар, мне было почти 40 лет. Живу здесь почти пять лет, работаю по контракту с Футбольной ассоциацией Катара. Сейчас занят в организационном комитете Чемпионата мира-2022.

Моя трудовая деятельность в АФК продолжается, как и в Футбольной ассоциации Катара. Контракт с последней после окончания ЧМ будет продлён, так что я намерен остаться здесь жить и работать.

В оргкомитете работают около 200 россиян, более 100 азербайджанцев, по три представителя Узбекистана и Казахстана. Говорим, в основном, на английском, реже на русском языке.

Поскольку я работаю в двух организациях: АФК и Футбольной ассоциации Катара, то получаю две зарплаты. Сумма не такая большая, как может показаться. Условно говоря, денег, которые я получаю в месяц, хватит на автомобиль Cobalt или Lacetti. Когда поступило предложение поработать на Чемпионате мира, я и не думал о зарплате. Возможно, другого зарубежного специалиста такая сумма бы не удовлетворила.

Я работаю в отделе организации соревнований. Мы контролируем качество поля, расположение установленных вокруг камер, тренировочные площадки игроков, подготовку раздевалок, предварительное размещение сидений. Кроме того, в наши задачи также входит обучение персонала.

Сейчас в Катаре имеется восемь стадионов. На каждом из них работает отдельная группа. Наш отдел взаимодействует с ними и сопровождает буквально от самого их входа на стадион до выхода.

От начала соревнования и до его завершения каждый стадион находится на контроле делегации Международной федерации футбола FIFA в составе двух человек, а также минимум трёх официальных представителей Футбольной ассоциации Катара. В делегации FIFA есть узбекистанец Авазбек Бердикулов. На каждом стадионе будет работать по пять волонтёров. В общей сложности только в проведении игры задействовано десять человек.

На сегодняшний день протестированы все восемь стадионов. Выявлены проблемы. Самые большие — вне стадиона. Это прибытие на стадион, вход-выход пришедших посмотреть игру, дороги, движение метро.

У этой доступности есть и обратная сторона — во время групповых матчей один стадион каждые два дня будет принимать игру. Подобного, можно сказать, не было в истории чемпионатов мира по футболу. Для нас это вызов, потому что у нас будет всего день, чтобы подготовить поле к новой встрече.

Катар — очень дорогая страна. Перед Чемпионатом мира цены взлетели до небес. Некоторые отели просят около 1000 долларов США за сутки. Я даже предлагаю своим друзьям из Европы по возможности остановиться в Дубае. Там можно подыскать отель за 150-200 долларов в сутки. Другое преимущество Дубая в том, что в городе много красивых мест, есть бары.

Каждый человек, который приедет в Катар на Чемпионат мира, должен получить Fan-ID («паспорт болельщика»). Это электронный документ, который на время турнира заменит визу для въезда в страну. Fan-ID содержит личные данные и QR-код, который нужно будет сканировать каждый раз при входе на стадион.

С 1 ноября до 23 декабря въезд в Катар по другим типам виз, включая туристическую, будет приостановлен. Граждане с Fan-ID могут свободно находиться в стране с 1 ноября по 23 января. Болельщик с «паспортом» может взять с собой до трёх человек, например, членов семьи. Все они смогут въехать в Катар по одному Fan-ID, но посетить матчи уже не смогут.

Попасть в Катар по Fan-ID можно будет из ОАЭ и Саудовской Аравии. Однако во время Чемпионата мира пересечь границу с Саудовской Аравией на автомобиле будет нельзя. Машину придётся оставить на парковке, а до Дохи добираться на автобусе. Путь по воде останется открытым. Судна в порту планируется использовать как гостиницы. На них разместят до 3000 номеров.

Болельщики платят за просмотр каждой игры. В этом плане игры делятся на категории. Цены на билеты будут расти в соответствии с категорией.

За пределами стадионов разместятся фан-зоны. Они будут, как минимум, двух разных типов: с алкоголем и без. Причина в том, что в Катаре существуют очень строгие правила употребления алкогольных напитков.

Когда начинается разговор о Чемпионате мира по футболу, меня часто спрашивают: «Может ли выступление на Чемпионате мира стать основой для развития узбекского футбола?». Думаю, что нет.

В 2010 году Северная Корея вышла на Чемпионат мира. Что же тогда изменилось? Была ли команда подходящей для участия в чемпионате? Сейчас они вообще не играют в футбол. Поэтому неправильно считать выход сборной на ЧМ апогеем. Это показатель, но не главный. Однако чем чаще страна будет выходить на чемпионат мира, тем лучше — опыт накапливается.

Если говорить о подростках и взрослых, то нужно беспокоиться о количестве игр. В Ташкенте, например, есть чемпионат города, где дети играют сколько хотят. В это же время в некоторых областях не проводятся даже областные чемпионаты. Насколько мне известно, например, в Кашкадарье только клубы «Машъал» и «Насаф» играют между собой.

В отдалённых районах трудно добираться из одного места в другое, однако необходимо найти способ и увеличить количество игр. У нас есть таланты, но общий уровень спортсменов падает. Он был выше 10-20 лет назад. Игроки того времени по-прежнему хорошо выступают в своих клубах. Очень мало футболистов, которые могут занять их место.

Другое важное условие — подготовка и состояние стадионов. В Катаре установили новую дренажную систему на полях. Во время пандемии 2020 года мы провели финал чемпионата Азии на «Южном стадионе». После этого стадион закрыли на реконструкцию, в ходе которой установили вакуумно-вентиляционную систему согласно требованиям FIFA. Благодаря ей вода на поле не остаётся. Такой же системой оборудовали другие семь стадионов, на которых пройдут матчи Чемпионата мира.

Не знаю, какая дренажная система устанавливается сейчас на стадионе «Бунёдкор», но я бы посоветовал подумать об установке вакуумно-вентиляционной системы, рекомендованной FIFA. Недавно директор Профессиональной футбольной лиги Узбекистана Диёр Имамходжаев заявил, что дренажная система на поле этого стадиона вообще не работала до сих пор.

Считаю вполне оправданным привлечение, помимо игроков-легионеров, зарубежных тренеров. Многие наши тренеры до сих пор не верят в технологии, аналитику и работают по старинке, в то время как иностранные специалисты уделяют много внимания анализу.

Поскольку я человек из футбольной системы, скажу, что это важно. Например, FIFA создаёт мобильное приложение для каждого игрока-участника ЧМ. С его помощью каждый из них сможет проанализировать свои действия после завершения матча: сколько пробежал, какие действия совершил. За границей анализу игры уделяется очень много внимания. И у нас есть такие тренеры, но было бы гораздо лучше привлекать их из-за рубежа. При этом надо быть внимательными: не всегда иностранный специалист значит «хороший». Нужно учитывать, в каких клубах работал тренер, какие технологии использует.

Молодым людям, в том числе спортсменам, я бы рекомендовал изучать иностранные языки и технологии. Хорошая база существенно облегчает профессиональный путь и позволяет быстро адаптироваться в новых условиях.