Статья Мамура Ахлидинова и Дильмурада Юсупова переведена на узбекский жестовый язык Гулнорой Махкамовой.
В сентябре 2020 года мы уже писали о необходимости закрепления юридического статуса узбекского жестового языка (УЖЯ), что послужило бы его развитию в нашей стране. 2 декабря 2020 года проект постановления Кабинета министров о развитии жестового языка уже выставлялся на обсуждение. Однако спустя более чем два года данный документ до сих пор не принят.
2 февраля похожий проект постановления Кабмина был опубликован для общественности в очередной раз. Но несмотря на долгий перерыв, проект постановления до сих пор сырой и вызывает много вопросов среди сообщества глухих людей в Узбекистане.
Вызывает удивление, что в февральском тексте проекта постановления срок и дата начала выполнения многих задач указаны как «до 1 января» или «с 1 января» текущего года. Например, деятельность учебных центров по обучению жестовому языку должна начаться уже с 1 января 2022 года. Подобный формализм наводит на мысль, что проект документа должны были размещать полгода назад.
Для чего и для кого выставлен на обсуждение проект?
Во-первых, если мы действительно хотим развивать жестовый язык, при обсуждении таких постановлений необходимо информировать самих людей с инвалидностью по слуху в доступных для них форматах коммуникации.
Парадокс заключается в том, что проект постановления о развитии жестового языка не сопровождается переводом на узбекский жестовый язык. Ведь лучшие эксперты — это сами глухие и слабослышащие люди! Именно они являются носителями жестового языка, знают обо всех проблемах, препятствующих его развитию, исходя из жизненного опыта.
Почему разработавшее документ Министерство народного образования, прежде чем выносить его на обсуждение, не информировало о процессе разработки и не привлекло к ней сообщество глухих и слабослышащих людей — на понятном им жестовом языке? Проведём аналогию: возможно ли принятие постановления по развитию узбекского языка без активного вовлечения в обсуждение самих людей, для кого узбекский язык является родным? Нет!
Необеспечение своевременной доступности информации и возможностей участия в составлении проекта постановления является грубым нарушением прав глухих и слабослышащих граждан. В итоге в обсуждении документа онлайн смогли принять участие только два представителя организаций людей с инвалидностью.
Ойбек Исаков, председатель Ассоциации инвалидов Узбекистана, объединяющей более 30 ННО в сфере защиты прав и интересов лиц с инвалидностью, оставил 10 отдельных предложений. Лишь два из них были приняты во внимание МНО.
Остальные восемь не были рассмотрены в связи с тем, что якобы они «не соответствуют тематике» документа и были ранее изложены в законе «О правах лиц с инвалидностью». Однако точного разъяснения, в чём конкретно усмотрено несоответствие тематики предложений и предмета проекта постановления и в какой статье закона и в какой степени эти предложения ранее уже нашли отражение, не дано.
Фото: Скриншот проекта постановления, опубликованного на портале обсуждения проектов нормативно-правовых актов.
Некоторые из высказанных предложений автора блога Общества глухих Узбекистана Мамура Ахлиддинова были приняты частично потому, что они якобы не являлись основной темой разработанного проекта. МНО отметило, что некоторые из них будут использоваться для улучшения проектного документа.
Так для кого и для чего проводилось обсуждение? Если документ нигде не представлен на узбекском жестовом языке — ни в режиме реального времени, ни в видеозаписи, а предложенные двумя экспертами предложения были отклонены?
Мировое признание жестовых языков
Во многих странах жестовые языки уже давно признаются в качестве полноправных языков с официальным юридическим статусом. Всемирная федерация глухих (ВФГ) ведёт регулярный мониторинг юридического признания национальных жестовых языков. Организация считает отсутствие подобного законодательства серьёзным нарушением основных прав глухих людей.
В соответствии с Конвенцией о правах инвалидов, которую Узбекистан ратифицировал в июне 2021 года, наша страна также взяла на себя обязательства содействовать юридическому признанию узбекского жестового языка.
По данным ВФГ, жестовые языки имеют тот или иной юридический статус в 71 стране мира. При этом существует несколько форм закрепления законного статуса жестовых языков. Это может быть: какое-либо юридическое признание в общих законах или нормативно-правовых актах; конституционное признание; признание в общем языковом законодательстве; отдельный закон или акт о жестовом языке; нормы в законодательстве о правах людей с инвалидностью и другие формы.
Юридическое признание национальных жестовых языков (по состоянию на декабрь 2021 года). Источник: Всемирная федерация глухих.
Узбекистан отмечен двумя цветами — голубым и красным. Индикатор голубого цвета означает, что в нашей стране жестовый язык был официально признан в 2020 году в национальном законодательстве об инвалидности. По-видимому, речь идёт о новом законе «О правах лиц с инвалидностью», вступившем в силу 16 января 2021 года.
Неизменный бытовой статус полноценного языка
В самом названии проекта постановления уже заложено определение узбекского жестового языка как средства межличностного общения. Статья 28 закона «О правах лиц с инвалидностью» также признает и поддерживает жестовый язык лишь в качестве «средства межличностного общения».
В принципе, новый закон ничего так и не поменял. Статус УЖЯ никак не укрепился потому, что в статье 22 старого закона «О социальной защищённости инвалидов» уже использовалось аналогичное признание «языка жестов в качестве средства межличностного общения». При этом в обоих законах использовалась некорректная терминология.
Есть большая разница между терминами «язык жестов» и «узбекский жестовый язык». Язык жестов — это невербальное общение при помощи языка тела, тогда как узбекский жестовый язык — это такой же полноценный язык, как и узбекский, русский, английский или любые другие языки.
Судя по терминологии, использованной в проекте постановления, разработчиками являются люди без инвалидности. В тексте преобладает некорректное разделение людей на «с инвалидностью» и «здоровых». Например, в пункте 2 используется «ногиронлиги бўлган шахслар ва соғлом инсонлар ўртасидаги» (перевод авторов на русский: «между лицами с инвалидностью и здоровыми людьми).
Нужно помнить, что глухие люди — не «больные». Медикализация инвалидности противоречит положениям Конвенции ООН о правах инвалидов, которая продвигает социальную модель инвалидности. Жестовый язык — это часть уникальной культурной самобытности сообщества глухих и слабослышащих людей.
В предыдущей статье мы уже предлагали пересмотреть бытовой статус УЖЯ как средства межличностного общения и принять его в качестве официального языка, на котором можно получать образование — подобно другим полноправным языкам.
Из-за ограниченного статуса УЖЯ в специализированных школах-интернатах для глухих и слабослышащих детей его использование в образовательных процессах подавлялось до недавних пор. Часы преподавания УЖЯ в педагогических вузах были мизерными, и многие преподаватели спецшкол до сих пор не знают узбекский жестовый язык на профессиональном уровне.
Дискриминация глухих при получении образования
В настоящее время почти все глухие и слабослышащие студенты, обучающиеся по 2-процентной квоте, учатся без квалифицированного переводчика жестового языка, что нарушает их права на получение качественного высшего образования. К примеру, на факультете «Таэквондо и спортивная деятельность» Национального университета Узбекистана в одной академической группе учатся четыре студента с нарушениями слуха. Но для них не предоставляются услуги сурдоперевода.
Какими специалистами станут студенты с инвалидностью по слуху после окончания вузов, если из-за отсутствия услуг перевода они не могут получить необходимые знания и навыки? До сих пор не ясно, кто и какое именно ведомство несёт ответственность за предоставление таких социальных услуг — сами университеты, Агентство медико-социальных услуг или Министерство высшего и среднего специального образования?
Нужно помнить, что согласно Конвенции о правах инвалидов неспособность государства обеспечить человеку с инвалидностью «разумное приспособление» является одним из проявлений дискриминации по признаку инвалидности. В данном случае разумное приспособление — это квалифицированный переводчик узбекского жестового языка. Иными словами, УЖЯ — это не только средство межличностного общения, но и средство получения образования. Однако из-за острой нехватки профессиональных переводчиков, оказать данную услугу крайне сложно.
Устаревший словарь узбекского жестового языка
Развитие узбекского жестового языка усугубляет отсутствие стандартизированных учебно-методических пособий по его изучению. Среди сообщества глухих усиливается вариативность языка, да и сам язык развивается, подвергаясь изменениям с течением времени. Например, среди глухих людей с низким уровне образования в обиход входит так называемый «уличный жестовый язык».
Поэтому в целях унификации и стандартизации УЖЯ крайне необходимо проводить регулярную работу по отбору и фиксации наиболее используемых и новых жестов, входящих в оборот.
В 2005 году в целях систематизации узбекского жестового языка, Общество глухих Узбекистана при содействии Японского агентства международного сотрудничества (JICA) впервые издало словарь УЖЯ. Ограниченный тираж единственного в настоящее время издания словаря УЖЯ был опубликован при финансовой поддержке JICA. Во многих странах подобные издания уже используются в качестве наглядного учебно-методического пособия способствуя профессиональному обучению УЖЯ в специализированных школах и вузах.
Первый словарь узбекского жестового языка «Жестовая речь глухих Узбекистана» 2005 года издания. Фото предоставлено Обществом глухих Узбекистана.
К сожалению, уже на протяжении более 17 лет не ведётся подобная работа по систематизации УЖЯ. Общество глухих Узбекистана не располагает необходимым организационным потенциалом и финансовыми ресурсами для осуществления регулярной работы в данном направлении.
Проект постановления по развитию УЖЯ, подготовленный МНО, не упоминает необходимость разработки и не ставит конкретных задач по созданию (обновлению) таких словарей, отражающих современное состояние узбекского жестового языка.
Страницы из словаря «Жестовая речь глухих Узбекистана». Фото предоставлено Обществом глухих Узбекистана.
Узбекский дактильный алфавит
Пятый пункт проекта постановления обязывает МНО совместно с Министерством финансов с 1 января 2022 года в трехмесячный срок разработать «алфавит узбекского жестового языка на латинице». Под этим скорее всего подразумевается скорое принятие нового дактильного алфавита на латинице.
Проект постановления упоминает необходимость внедрения инновационных средств обучения жестовому языку, эффективных форм и методов обучения в образовательный процесс в образовательных учреждениях для детей (лиц) с физическими, сенсорными, умственными или ментальными нарушениями. Неясно, зачем же детям с другими нарушениями, кроме инвалидности по слуху, обучение жестовому языку?
Документ также содержит направления работы, касающиеся обучения алфавиту Брайля, используемого незрячими людьми. Но при этом в проекте не говорится о развитии тактильного жестового языка (жестовый язык на ощупь), используемого слепоглухими людьми. Люди с одновременными нарушения и слуха, и зрения общаются при помощи тифлосрудоперевода (сурдоперевод на ощупь).
В обиходе глухих людей до сих пор широко используется русский дактильный алфавит. УЖЯ полностью основывается на русском жестовом языке (РЖЯ) и русском дактильном алфавите на кириллице. Можно сказать, что УЖЯ является неким диалектом РЖЯ, потому что в первом уже используются жесты, специфичные для социокультурного контекста Узбекистана.
Русский дактильный алфавит.
Однако в 1997 году все учителя и воспитатели школ-интернатов глухих и слабослышащих детей с узбекским языком обучения прошли специальные курсы повышения квалификации. Тогда в качестве эксперимента их начали обучать дактильному алфавиту, основанному на латинице.
Начиная с подготовительных классов все интернаты перешли на латиницу. Даже старшеклассников специально обучали латинскому дактильному алфавиту. На данный момент в Сурхандарьинской школе-интернате для глухих детей все учащиеся уже вовсю учат латинский дактильный алфавит.
Дактильный алфавит на кириллице отличается от латинского дактильного алфавита, разработанного специалистами системы народного образования. В связи с этим до сих пор существуют споры даже внутри сообщества глухих касательно необходимости перехода на латинский дактиль. К примеру, буквы «Л» и «L», «Д» и «D» кардинально отличаются друг от друга.
Плакат с изображением дактильного алфавита узбекского жестового языка на латинице, установленный в Джизакской специализированной школе для глухих и слабослышащих детей. Фото: Мамур Ахлидинов
Переучиваться и переучивать сложно, поэтому нужно учесть всё
В конце ноября 2020 года Мамур Ахлидинов посетил Джизакскую специализированную школу-интернат для детей с инвалидностью по слуху и удивился тому, что дактильный алфавит, используемый некоторыми детьми, был разный. Он также побывал в специализированных школах в Шурчинском районе Сурхандарьинской области, в Бухаре, Самарканде, Алмалыке. С учащимися было трудно общаться на жестовом языке, и иногда они не могли понять друг друга.
Существование нескольких дактильных алфавитов может привести к образованию коммуникационной пропасти между младшим и старшим поколением глухих, которое до сих пор пользуется дактильным алфавитом на кириллице. Старшему поколению, давно привыкшему к кириллице, сложно переходить на латиницу — именно это и случилось после реформы алфавита узбекского языка.
К сожалению, все новые дактильные алфавиты разрабатываются без обсуждения с сообществом носителей и пользователей жестового языка в Узбекистане. Мы призываем к тому, чтобы разработка латинского дактильного алфавита происходила в тесном сотрудничестве с руководством и членами Общества глухих Узбекистана, профессиональными сурдопереводчиками, а также профессорско-преподавательским составом педагогических вузов по направлению «сурдопедагогика» и учителей специализированных школ-интернатов.
В конце 2020 года в МНО совместно с вышеуказанными представителями была разработана очередная версия дактильного алфавита на латинице. Но в марте 2021 года в соцсетях активно начали обсуждать возможное изменение написания букв узбекского языка «Sh», «Ch», «G‘», и «O‘» . До сих пор неясно, когда будет окончательно утверждён новый алфавит узбекского языка, основанный на латинице.
Если подобные изменения будут происходить часто, то это будет также негативно сказываться на разработке УЖЯ, основанного на латинском дактильном алфавите.
Нужно учитывать, что даже малейшее изменение одного жеста может стать причиной противоречий внутри сообщества глухих и ограничения их коммуникации с обществом. Ситуацию может усугубить невключение самого сообщества глухих в процесс разработки и развития узбекского жестового языка.
Невозможно развивать УЖЯ без его носителей!
Необходимо начиная от названия и сути проекта постановления пересмотреть документ сообразно важнейшим задачам развития узбекского жестового языка. Когда указываются задачи и сроки по развитию узбекского жестового языка, необходимо реально оценить, в какие сроки, что реализуемо, и каких требует затрат. Как можно в трёхмесячный срок утверждать положение об учебном центре по обучению жестового языка без указания на каких финансовых и научных основах будет учреждаться данный центр?
Для реализации многих предложений по развитию узбекского жестового языка необходимы финансовые ресурсы. Именно в таком постановлении нужно заложить конкретный бюджет под каждым пунктом. Чтобы не принимать очередной невыполнимый документ, не соответствующий правам и интересам сообщества глухих, нужно с самого начала привлекать самих носителей жестового языка в качестве настоящих экспертов.
Проект постановления о развитии жестового языка невозможно разрабатывать без непосредственного участия его носителей следуя ключевому международному принципу в сфере защиты прав и интересов людей с инвалидностью: «Ничего о нас без нас».
Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции.
Мамур Ахлидинов — автор блога Общества глухих Узбекистана, освещающий темы образования, науки, спорта и культуры для глухих и слабослышащих людей в Узбекистане, студент Университета журналистики и массовых коммуникаций Узбекистана.
Мамур Ахлидинов — автор Дильмурад Юсупов— докторант Института исследований проблем развития Университета Сассекса (Великобритания), колумнист «Газеты.uz».
