Если сегодня школьник спросит вас, как можно увеличить доходы учителей в будущем, ответ простой: нужно, чтобы росла экономика. И на вопрос, что нужно делать, чтобы экономика росла в будущем, ответ тоже есть: будущий рост зависит от уровня инвестиций в настоящем.
Для развивающейся страны, подобной Узбекистану, рост доходов населения практически полностью зависит от роста экономики, при этом рост экономики — это просто запаздывающий индикатор частных инвестиций. А как у нас обстоят дела с инвестициями? Ответ, к сожалению, вас разочарует.
Несмотря на открытие рынка инвесторам, уровень внешних и внутренних инвестиций всё ещё очень низкий. Например, если говорить о прямых иностранных инвестициях в пересчёте на душу населения, то в 2019 году — лучшем году для прямых инвестиций в нашей истории — мы отставали не только от Азербайджана, Казахстана или Монголии, но также и от таких стран, как Грузия или Украина, которые живут в условиях высокого риска военных действий.
То же самое можно сказать и о внутренних сбережениях — граждане страны, которые имеют сбережения, тоже, как оказалось, не торопятся превращать их в свои инвестиции в стране.
Согласно недавнему отчёту Минэкономразвития, мы подошли к грани исчерпания резервов централизованных инвестиций — например, государственных долгов или гарантированных долгов госпредприятий. Другими словами, в случае отсутствия существенного роста объёмов частных прямых инвестиций или других инвестиционных ресурсов обеспечить даже нынешние не особо высокие темпы экономического роста станет невозможно. То есть, если не произойдёт чуда и к нам вдруг не хлынут иностранные инвестиции, то мы можем ожидать уменьшение темпа экономического роста.
Получается, у нас нет оснований полагать, что в будущем доходы людей повысятся. Более того, есть риск, что темпы увеличения доходов будут падать. Это, конечно, плохие новости.
Отвечая на насущный вопрос выше, вырастут ли доходы в будущем, можно сказать, что темп их увеличения будет падать. Получается, что для увеличения доходов и развития крайне необходимы экономические ресурсы, а мы имеем проблемы с их привлечением.
Естественно, возникает вопрос: «Почему к нам не идут инвестиции?» Когда где-то существует высокий спрос, он увеличивает цену и соответственно становится причиной роста предложения на этом рынке. Например, если на каком-то рынке появляется большой спрос на мандарины, это повысит их цену, и поставщики мандаринов начнут завозить туда мандарины, тем самым увеличивая предложение.
У нас это отчасти работает: высокий спрос на денежные ресурсы делает так, что деньги в Узбекистане действительно дорогие, но почему-то высокая цена денег не является достаточной причиной для увеличения предложения денег на рынке.
Ответ на этот вопрос тоже достаточно простой — уровень рисков делает увеличение предложения невозможным. Поэтому увеличение цены денег не является достаточным стимулом и условием для поставщиков денег — инвесторов.
Если продолжить историю с мандаринами, предположим, что с какой-то долей вероятности у поставщиков, которые продали мандарины на рынок, дорожные бандиты могут забрать доходы. При таком раскладе, если вероятность того, что их по пути обокрадут, будет достаточно высокой, то даже очень высокая цена мандаринов на рынке может быть недостаточным стимулом для поставщиков этих мандаринов, так как ожидаемая прибыль становится меньше ожидаемого убытка.
В итоге на таком рынке будет продаваться мало мандаринов по очень дорогой цене — чтобы компенсировать риски поставщиков. Мне кажется, эта ситуация хорошо характеризует нынешнее состояние рынка денег в стране.
Теперь мы подходим к вопросу, почему риски ведения бизнеса в Узбекистане высоки. В октябре проект World Justice Project (WJP) опубликовал Индекс верховенства права за 2021 год, где в общем списке Узбекистан занял 85-е место среди 139 стран и юрисдикций.
По некоторым очень важным критериям оценки верховенства закона мы остаёмся на последних местах рейтинга. Например, когда дело касается защиты частной собственности, а именно вопроса экспроприации государством собственности и справедливой компенсации, мы занимаем 138-е место из 139 стран и территорий. Мы занимаем предпоследнее место с 2016 года, в 2015 году мы были на последнем месте.
Лучшими годами в этом рейтинге для нас были 2017−2018 годы, когда мы опережали Зимбабве, Камбоджу и Венесуэлу. Но уже к 2021 году Зимбабве и Камбоджа опередили нас, и единственной в рейтинге страной, где участь частной собственности от государственной экспроприации была хуже, остаётся Венесуэла.
Эта оценка уровня защиты частной собственности от риска экспроприации государством должна нас настораживать не только если мы смотрим в прошлое, но и когда мы делаем прогнозы для будущего. Эти показатели проблем защиты частной собственности, наверное, самое лучшее объяснение того, почему у нас не растут доходы на протяжении долгого времени.
Эти показатели тесно связаны с экономическим ростом и проблемой бедности в стране. Другими словами, при нынешнем уровне защиты частной собственности ожидать увеличения темпов экономического роста ничто иное как фантастика.
Конечно, все рейтинги достаточно субъективны и, наверное, существуют некие косметические методы, благодаря которым мы сможем улучшить своё положение именно в этом рейтинге. Поэтому несправедливо обвинять рейтинг в наших проблемах. Иностранные инвесторы, возможно, посмотрят на эти рейтинги, а, возможно, — нет. Но даже без всяких рейтингов внутренние и внешние инвесторы очень хорошо понимают существование проблемы защиты частной собственности от государства.
Почему я говорю, что они понимают? Это явствует из их действий. Мы видим, что население и иностранные инвесторы практически не инвестируют в страну.
Это является, наверное, лучшим показателем того, насколько хорошо люди осознают проблему защиты частной собственности. Узбекистанцы вынуждены использовать неликвидные объекты, такие как квартиры или автомобили, как средство сбережений. Поэтому дело не в рейтинге или относительном положении Узбекистана в нём.
Для большинства узбекистанцев не секрет, что государство легко может забрать имущество частного лица. Достаточно открыть новости и прочитать, сколько примеров того, как государство забирает и забирало частную собственность, сносит жильё и коммерческие здания.
Только в этом году были десятки таких репортажей в СМИ. Даже сегодня идёт бурное обсуждение событий вокруг сноса очередных объектов. Более того, мы вовсе не знаем о количестве таких же случаев, которые СМИ не освещают.
В сухом остатке это приводит к тому, что инвесторы — будь то внешние или внутренние — прекрасно осведомлены о ситуации с проблемой защиты частной собственности от государства и безо всяких рейтингов.
Именно эта проблема — незащищённость частной собственности — и является одной из причин того, что даже в будущем темпы экономического роста не будут высокими и, соответственно, доходы людей — тоже.
Минэкономразвития в своём отчете говорит о том, что для экономического роста и сокращения бедности главными шагами являются формирование институциональной базы для привлечения частных и иностранных инвестиций. Конечно, защита частной собственности является одним из главных таких институтов. И на вопрос школьника о том, как можно увеличить зарплату учителям, можно дать достаточно верный и лаконичный ответ: защитив частную собственность.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
