Для обсуждения опубликован проект закона о внесении изменений в узбекский алфавит в латинской графике. Предлагается заменить имеющиеся в алфавите буквосочетания и буквы с перевернутым апострофом на буквы с диакритическими знаками. Колумнист Комил Джалилов рассматривает, как за последний век менялся алфавит, как это сказалось на развитии языка и общества, и пытается разобраться, насколько обоснованы новые изменения.
Предыстория вопроса
XX век был насыщенным в плане перемен для узбекской письменности. В начале 1920-х в арабскую письменность, которой пользовались в течение десятка столетий для фиксирования текстов на узбекском языке, были внесены изменения. Эти изменения касались вывода из алфавита букв, означающих специфические для арабского языка звуки, и введения знаков, передающих гласные (арабский алфавит относится к консонантному письму («абджаду»), в котором гласные внутри слова обычно не отображаются в письме).Изменения в алфавит были официально утверждены 18 октября 1923 года приказом народного комиссара просвещения Туркестанской АССР.
Видоизмененная арабская графика просуществовала недолго. В 1929 году в Самарканде — тогда столице Узбекской ССР — прошла Республиканская орфографическая конференция, которая утвердила новый узбекский алфавит на основе латиницы («яналиф»). Латиница 1930-х имела 34 знака и сильно отличалась от привычной нам нынешней латиницы — попробуйте для сравнения прочитать рекламу в журнале 1933 года (см. ниже).
Однако и латиница вскоре была заменена. В 1940 году Верховный совет Узбекской ССР утвердил узбекский алфавит на основе кириллицы, на котором, с небольшим изменением (например, апостроф в 1956 году был заменен на букву «ъ»), до сих пор издаются законы и указы, печатаются книги и периодическая литература, верстаются сайты.
В 1993 году был принят закон Республики Узбекистан «О введении узбекского алфавита, основанного на латинской графике». Советник министра юстиции, блогер Шахноза Соатова недавно озвучила мнение, что мотивы перехода на латиницу были политические — «отойти от советского мышления». Постановлением Верховного совета страны от 2 сентября 1993 года полный переход на новый алфавит планировалось завершить к 2000 году. Однако в 1995 году в алфавит были внесены изменения (он принял тот вид, которым мы пользуемся сейчас), а срок полного перехода продлён до 2005 года, а потом — до 2010 года. К 2010 году переход не был завершён, и страна до сих пользуется параллельно двумя алфавитами. Недавно правительство утвердило новый «крайний» срок — январь 2023 года: к этому моменту все должны перейти на «усовершенствованный» вариант узбекской латиницы.
Получается, предлагаемая замена алфавита — уже пятая за последние 100 лет, не считая изменений в правила орфографии, которые вносились в промежутках.
Интересный момент. Большинство языков используют один и тот же алфавит независимо от того, где этим языком пользуются. Иранцы, живущие за пределами Ирана, пишут на такой же арабской графике, что и в самом Иране. Для русского языка используется одинаковая кириллица в самой России, в странах СНГ и во всём мире.
Узбекский язык в этом плане исключение. Узбеки, живущие в Узбекистане, пишут параллельно на кириллице и латинице. В странах СНГ используется кириллица. К примеру, в Кыргызстане учебники для школ с узбекским языком обучения до сих пор издаются на кириллице. В Афганистане используется арабская письменность — для примера можно взглянуть на страницу Би-Би-Си на узбекском языке, предназначенную для жителей этой страны.
Разнообразие систем письма для передачи текстов на одном и том же языке не может не сказаться отрицательно на коммуникации между носителями языка из разных стран, а также на исследованиях в области компьютерной лингвистики (например, машинного перевода).
Теоретический экскурс
Небольшой теоретический экскурс, который позволит нам понять, нужны ли изменения в алфавит и если да, то какие. Ученые, изучающие процесс чтения и понимания, пришли к выводу, что при чтении мы не декодируем отдельно взятые буквы одну за другой, чтобы понимать слово, а воспринимаем слово целиком. Проведём эксперимент. Попробуйте прочитать: «Кшока из дома — мишы в пляс». Несмотря на ошибки в отдельных буквах, вы смогли прочитать и понять предложение, так как мозг воспринимает слова целиком, а не отдельно взятые буквы.
Алфавит — это система условных знаков, как, скажем, математические знаки или современные эмоджи, и в этой системе звукам (точнее, фонемам) соответствуют определенные символы. Как только человек, изучающий язык, усвоил, какие символы соответствуют каким звукам, создал для себя ассоциацию «звук — символ», смысл этих символов теряется. То есть, нет никакой разницы, передается ли, например, звук «ш» символом «ş», как в турецком или предлагаемой версии узбекского алфавита, «sh», как в английском или нынешней версии узбекского, «sch», как в немецком, или «ch», как во французском. Какая ассоциация принята в обществе, ту запомнит и будет использовать человек в дальнейшем.
Другой важный момент. Языков много, и каждый язык имеет свою систему фонем. А систем письменности (алфавитов), используемых для передачи текстов на этих языках — намного меньше. Так как наиболее распространённые ныне системы письма (например, латиница) создавались для конкретного языка (например, для латинского), естественно, они не могут отображать все фонемы тех языков, для которых они стали позже применяться.
Например, 44 звука английского языка передаются всего 26 буквами латиницы (причем без использования каких-либо специальных букв или диакритических знаков). Это значит, что одному звуку может соответствовать сочетание нескольких букв (например, «sh», «ch» или «th»), так же как одна и та же буква или сочетание букв в разных позициях может передавать разные звуки (например, буква «a» в словах «can» и «call»).
Пример из русского языка. В слово «молоко» первое «о» и последнее «о» обозначают разные звуки, то есть разные фонемы передаются одним и тем же символом.
Алфавит — это не фонетическая транскрипция, где каждой фонеме должен соответствовать только один символ. Да, есть такие языки, в алфавитах которых выдерживается почти идеальное соответствие «звук — буква», однако таких языков относительно немного. Во многих языках, в силу разных причин, это соотношение нарушено. К примеру, в узбекской кириллице также разные звуки могут передаваться одной и той же буквой, а одна буква может обозначать несколько звуков.
Например, для двух совершенно разных звуков («жўжa» и «журнал») закреплена одна и та же буква «ж», а специфический для тюркских языков звук ŋ, встречающийся в отдельных словах (например, «сингил»), передается сочетанием двух букв — «нг». К слову, то же самое мы видим и в ныне действующей, и в предлагаемой вариантах узбекской латиницы.
Или буква «е» в узбекской кириллице, в зависимости от расположения, может означать один звук или два звука (сравните: «бер» — «ер»).
Для таких случаев существует понятие «алфавитный принцип», согласно которому отношения между символами в алфавите и звуками не обязательно должны соответствовать принципу «один звук — одна буква», но эти отношения должны быть систематическими и предсказуемыми. То есть, существуют определенные правила, по которым мы пишем и произносим слова в языке.
Пример работы алфавитного принципа в узбекском языке. В словах «maktab», «kitob» и «maktabim», «kitobim» буква «b» передает разные звуки, но есть правило, подсказывающее нам, что в обоих случаях должна писаться одна и та же буква.
Резюмируя вышесказанное. Совершенно нормально, когда для передачи одного звука приходится использовать не один символ, а сочетание нескольких символов. И совершенно нормально, когда один и тот же символ в алфавите передает разные звуки языка.
Алфавит раздора
На портале обсуждения проектов нормативно-правовых актов предложенный законопроект остается одним из лидером по числу просмотров и комментариев. Оно и понятно — алфавитом пользуется все, изменения так или иначе коснутся каждого из нас. Среди участников обсуждения есть те, кто поддерживает изменения, немало и тех, кто резко против. Есть даже те, кто предлагает свои, альтернативные варианты алфавита. В опросе, проведённом в Telegram-канале «Газеты.uz», и в комментариях на странице сайте мнения также резко разделились.
Нельзя говорить о единогласии и среди специалистов. Лингвист, антрополог Эльдар Асанов высказал мнение, что предлагаемый вариант алфавита несовершенен, и уж лучше продолжать пользоваться нынешним алфавитом до тех пор, пока не станет возможным внедрить более совершенный алфавит. Одной из проблем предлагаемого варианта, по его мнению, является то, что в алфавите не отражен сингармонизм (созвучие гласных).
Один из собеседников, с которым автор разговаривал на условиях анонимности, — частный издатель — согласен, что предлагаемый вариант алфавита несовершенен, так как не отражает все специфические для узбекского языка звуки. В то же время он считает, что предлагаемый вариант обеспечит целостность текста при визуальном восприятии из-за отсутствия перевернутых апострофов.
Другой специалист, филолог с учёной степенью, с которым беседовал автор, не согласен с мнением о сингармонизме. Он считает, что явление сингармонизма сохранилось только в отдельных диалектах узбекского языка, но не в литературном языке, поэтому нет надобности вводить дополнительные гласные буквы в алфавит. Национальная энциклопедия Узбекистана также отмечает, что в современном узбекском закон сингармонизма не соблюдается.
Профессор Ташкентского государственного университета узбекского языка и литературы, один из авторов учебника узбекского языка для школ Бахтиёр Менглиев на своей странице в Facebook указал, что «совершенных алфавитов не бывает», и сложный состав узбекского языка (обилие диалектов) обрекает попытки усовершенствования алфавита на провал. По его мнению, нельзя проводить реформу алфавита в спешке, не взвесив все «за» и «против», и у предлагаемой реформы «больше вреда, чем пользы».
Другой момент, который также разделил неравнодушных к проблеме людей, — отсутствие буквы, соответствующей «ц» в кириллице. Одни считают, что звук «ц» не присущ узбекскому языку и нет необходимости в отдельной букве для него. Другие утверждают, что в узбекский язык вошло достаточно большое количество слов (в том числе научных терминов), где «ц» присутствует. Кроме того, «ц» используется в именах собственных представителей разных национальностей («Цой», например). На этом основании они настаивают на закреплении латинского «c» в алфавите. К слову: «c» нет и в действующей версии латиницы, хотя она была в первом варианте алфавита, принятом в 1993 году.
Ещё один вопрос, на который указывают некоторые участники дискуссий вокруг алфавита. Как в нынешней, так и в предлагаемой версиях узбекской латиницы кириллическим буквам «ҳ» и «х» соответствуют «h» и «x». Некоторые предлагают оставить только «h» и отказаться от «x». Свое мнение они обосновывают тем, что звук «х» не свойственен тюркским языкам и многие люди не различают «ҳ» и «х», что приводит к ошибкам в письме. Эту точку зрения, к примеру, поддержал предприниматель и издатель Фируз Аллаев. Однако есть и другая сторона медали. Разница между «ҳ» и «х» может иметь значение для смысла высказывания. Для примера, сравните «шох» — «ветка» и «шоҳ» — «царь».
В разгаре полемики в соцсетях обратили внимание ещё на одну проблему нынешней версии латиницы — неправильное восприятие (разделение) слов с апострофом компьютерными системами. То есть, такие слова, как, например, «O‘zbekiston» (при неправильном вводе), «ta'lim» не воспринимаются компьютерными системами как одно слово. Это создаёт определенные проблемы для программистов и специалистов в области компьютерной лингвистики, а также усложняет автоматический поиск и систематизацию информации.
Филологи и преподаватели, с которыми разговаривал автор, высказались в основном против предлагаемых изменений. Один из собеседников сказал, что в предлагаемых изменениях нет логики. Как специалист, исследующий процессы освоения родного языка, он считает, что эти изменения приведут к замедлению процессов, связанных с восприятием письменного текста, для всех — как для тех, кто учился читать на кириллице, так и для тех, кого уже учили на нынешней латинице.
Другой собеседник — школьный учитель — задался вопросом о затратах, требуемых для изменения алфавита. Ведь необходимо будет заменить все документы, бланки, печати, надписи на улицах, зданиях, въездах в населенные пункты, перепечатать учебники, книги, словари, карты.
Третий же собеседник считает, что изменения предложены «людьми, которые хотят выслужиться», и через какое-то время мы можем опять поднимать вопрос об изменениях в алфавит «в угоду какому-то чиновнику». Он напомнил, что нам приходилось слишком часто менять алфавит, что не есть хорошо,
Доктор филологических наук, профессор Азиз Джураев в своей монографии «Стандартный узбекский язык» (2016 год) писал: «каждый раз при попытках реформировать узбекскую письменность и орфографию (в 1922, 1929, 1934, 1940, 1956, 1993, 1995 годах) разрушался прежний лингводидактический образец и тратились время, усилия и деньги для создания нового. При каждой такой попытке вносились изменения в лингвистическое сознание узбеков, и это не могло не сказаться на стандартном узбекском языке. Как следствие, язык не смог полноценно развиваться ни в одном из этих периодов, когда менялся алфавит» (стр. 8−9).
Нужна ли замена?
В приложенной к законопроекту объяснительной записке необходимость усовершенствования алфавита разработчики объяснили необходимостью завершить полный переход на латиницу, а также желанием укрепить авторитет узбекского языка внутри страны и в мире.
Начнем с авторитета языка. Как я сказал выше, алфавит — это всего лишь система условных знаков. Для авторитета узбекского языка как внутри страны, так и в мире совершенно неважно, какими символами мы обозначаем те или иные звуки.
Авторитет английского языка в мире укрепляет не алфавит. Выше я привёл пример того, что не все английские звуки отображаются в письме одной буквой и что не всегда одна и та же буква обозначает один и тот же звук. Авторитет английского языка поддерживается обилием и качеством научной, научно-популярной, технической и иной литературы (включая медиа — фильмы, песни, компьютерные программы и игры) на этом языке, а также положением англоязычных стран в мировой экономике, политике, науке и образовании.
Поэтому, если мы хотим укрепить авторитет узбекского языка, стоит подумать о количестве и качестве разного рода контента на этом языке. А частые изменения в алфавит могут оторвать следующие поколения от накопленного багажа информации, зафиксированной на прежнем алфавите (прежних алфавитах), и никак не способствуют укреплению авторитета языка.
Что касается завершения полного перехода на латиницу. В объяснительной записке, на мой взгляд, стоило бы объяснить, какие именно проблемы, связанные с нынешней версией латиницы, мешают полному переходу и каким образом предлагаемый вариант устранит эти проблемы.
Чем предлагаемая версия алфавита удобнее, совершеннее, ближе к узбекскому языку, чем ныне используемая версия? Способна ли предлагаемая версия алфавита раз и навсегда поставить точку в этой затянувшейся эпопее с переходом? Не получится ли так, что вместо двух параллельных алфавитов мы будем пользоваться уже тремя? Не поднимутся ли через некоторое время вопросы о проблемах предложенной версии? На эти вопросы авторы проекта, увы, не дали ответа.
Вопросы отнюдь не праздные, и возникают они не только у меня. К примеру, в специальной группе в Facebook, посвященной узбекскому языку, подняли вопрос о целесообразности замены «sh» и «ch», а также о возможности разработки клавиатуры для правильного ввода «oʻ» и «gʻ». От таких вопросов не следует отмахиваться, на них надо давать обоснованные ответы. Ведь вопросы алфавита и орфографии, как я сказал выше, касаются всех.
На мой взгляд, если бы нынешняя версия латиница была в чем-то ущербной, не способной передать текст на узбекском языке, мы бы не смогли за это время печатать документы, издавать книги, учебники, газеты, журналы, писать объявления, общаться в соцсетях, верстать сайты на латинице. Но ведь это не так.
Что касается удобности или красоты, согласитесь, эти понятия относительны. С одной стороны, нынешняя версия латиницы удобна тем, что позволяет набирать текст на стандартной клавиатуре QWERTY, которая есть в любом компьютере или смартфоне. А предлагаемые буквы с диакритическими знаками придется отдельно устанавливать. Причем, если «ş» или «ç» можно будет найти в турецкой или азербайджанской раскладках, то буквы, предлагаемые для замены нынешних «o‘» или «g‘» («o» и «g» с прямой черточкой наверху) надо еще поискать — согласно обзору Википедии, таких букв нет в алфавитах других языков, использующих латинскую графику.
На многих вывесках допускаются ошибки. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».
С другой стороны, обилие перевернутых апострофов в словах (например, «qo‘rg‘on») усложняет восприятие слов, и для многих такое написание может казаться некрасивым. Кроме того, просматривая, например, публикации в соцсетях, несложно заметить, что при написании букв «o‘» и «g‘» многие допускают ошибку, используя разные другие символы вместо перевернутого апострофа.
Мне как филологу при анализе предлагаемой версии не совсем понятно, какого принципа придерживались при ее разработке. Если, например, авторы хотели для каждого звука закрепить отдельную букву, этот принцип не соблюден, так же как и в узбекской кириллице или нынешней латинице (смотрите выше примеры с «ж» и «нг»).
Не совсем понятен и принцип подбора диакритических знаков. Если мы решили ввести в алфавит буквы с диакритическими знаками, почему бы для облегчения ввода текста не пользоваться такими буквами, которые присутствуют в одной и той же раскладке клавиатуры?
Другой интересный момент. В предлагаемом варианте присутствует «ç», производная от «c», но саму букву «c» решили все-таки не включать. Не создаст ли это проблем при обучении алфавиту?
Алфавит — это не одежда или техника, которую можно менять, когда она начинает не нравиться. Иначе немцы, может быть, давно поменяли бы алфавит, который заставляет их в самоназвании страны «Deutschland» (Германия) писать аж четыре буквы для одного звука «ч».
Каждая замена алфавита или даже изменения в отдельно взятых символах, помимо огромных расходов на бюджет, влекут за собой разрыв между поколениями, потерю доступа к накопленной базе знаний и определенное замедление в развитии языка, а также меняют отношение людей к языку.
Возможно, решение о переходе на латиницу в 1993 году было политически мотивированным. Возможно, за изменениями, внесенными в алфавит в 1995 году, также стояли политические мотивы. Но если мы не хотим, чтобы через определенное время опять встал вопрос об изменениях в алфавит, не стоит политизировать вопросы, связанные с алфавитом и орфографией. Любые решения, любые изменения должны быть чётко и научно обоснованы.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
