«Никогда такого не было — и вот опять». Популярная нынче идиома всплывает после громких известий на ниве борьбы наших правоохранителей с коррупцией. Генпрокуратура сообщила о привлечении к ответственности за взятки и должностные преступления за последние два года почти 2000 должностных лиц практически во всех сферах экономики и жизни.

На общем фоне суммами и размахом хищений генпрокурор Нигматилла Юлдашев решил выделить двух особо отличившихся: бывшего начальника одного из таможенных постов, за взятки занижавшего стоимость импортных контрактов, и экс-банкира, организовавшего незаконную «обналичку» и вывод денег за рубеж. Прав был классик-сатирик: «Что охраняешь — то и имеешь».

Какова будет реакция «правильного» читателя на такие уже неоднократно воспроизводимые в СМИ успехи? «Наконец-то». «Давно бы так». «Воровство изобличили». Возможно, и до главных коррупционеров доберутся рано или поздно, вернут неправедно нажитые капиталы народу и бюджету.

Реакция «неправильного» читателя будет иной. «Товарищи дорогие, — умудрено вздохнет он, — ну ведь больших честных денег никогда не заработаешь». То есть, восприятие богатства у нас по-прежнему в основном ассоциируется с воровством или коррупцией. Такое объяснение вполне укладывается в обывательскую «картину мира», где большие чиновники и их подручные неспроста ездят на очень дорогих машинах и живут в роскошных особняках. Они их, как считается, «наворовали».

Факты разоблачения на тему «преступного обогащения», попадающие в СМИ, зачастую сталкиваются с читательской реакцией в духе «собака лает — ветер носит». Отсюда еще один аргумент для тех, кто воспринимает борьбу с коррупцией как «внутренние разборки», а не как масштабную операцию по зачистке «системы» от мздоимства.

Индекс восприятия коррупции Transparency International, который во многом и основан на массовом восприятии ее, показывает, что Узбекистан в последние годы вроде бы нащупал какие-то ходы, чтобы подняться с самых низов. В прошлом году страна с 25 баллами из 100 оказалась на 153 месте в списке из 180 стран, годом ранее была 158-й. Мы в компании с Камеруном, Центральной Африканской Республикой, Коморскими островами и Таджикистаном.

Как ни крути, определенные успехи в «очищении» существуют. Порядок вскрытых цифр и фактов на вышеупомянутом совещании действительно впечатляет. За счет чего все-таки началось движение наверх? И не только по ступеням антикоррупционного рейтинга, но и вертикали власти. В первую очередь, это институциональные и законодательные меры. В январе 2017 года президент Шавкат Мирзиёев подписал закон «О противодействии коррупции», где впервые на системном уровне проведены главные ориентиры государственной антикоррупционной политики. Кроме того, в июне указом главы государства было создано Агентство по противодействию коррупции. Теперь, видимо, пришло время на конкретных примерах доказывать эффективность предпринятых изменений «невзирая на лица».

Многие эксперты в этой связи настоятельно указывают на необходимость реализации Узбекистаном положений 20-й статьи Конвенции ООН по противодействию коррупции. В частности, она предусматривает, что именно чиновник должен доказывать законность происхождения имеющегося имущества и средств. Если не докажет, то вот вам и уголовное дело сразу. И конфискация «недоказанного». И тогда в антикоррупционные сети сможет попадать вся ушлая рыба, а не только та, которую скажут поймать.

Обнародованные громкие дела с арестами и задержаниями за взятки и махинации кто-то вполне может назвать очередным пиаром, но, на мой взгляд, их все же следует признать борьбой с коррупцией: берут тех, кто действительно «брал». А то так и продолжали бы «окучивать» доходные места. Человеческая природа порочна по своей натуре. Когда есть возможность избежать контроля и наказания, всегда появляется тяга к воровству и взяткам. В смысле борьбы с этим врожденным недугом мы движемся в сторону здорового общества. Хотя, конечно, все еще очень медленно.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.