Михаил Жванецкий в одном из текстов совершенно справедливо требовал перевода на нормальный язык фразы «наша столовая стала работать еще лучше». Точно так же и с нашим газоснабжением к зиме. Предчувствуя возможные санкции со стороны президента и правительства за неполную подготовку к зиме, участники зимней кампании начинают слать решительные донесения в центр.
Минэнерго на днях поведало, что подготовка запасов топлива, генерирующих мощностей и распределительных систем к зиме в стране идет по плану. Вместе с тем пресс-служба ведомства уточнила, что инфраструктура газоснабжения «на данный момент не имеет возможности равномерного распределения природного газа во время интенсификации потребления». В переводе на обывательскую лексику: всем одинаково хорошо в самые холодные дни и ночи по-прежнему не будет.
То есть в дни суровых испытаний нас по-прежнему ждет проверенный механизм «специальных временных мер». Чтобы люди сильно не волновались, нам обещают стабильное снабжение газом жилого и социального секторов. Но, как правило, после таких заявлений душевные и физические волнения, напротив, усиливаются. Я уже и не говорю про представителей частного бизнеса, которые первыми почувствовали на себе модель газового остракизма.
Дальше мы будем узнавать от ведомств и регионов, опережают они график подготовки к новому отопительному сезону или идут точно по плану. Чиновникам предстоит провести немало совещаний о подготовке к зиме. Не исключено, что нас ждут суровые воздействия и отставки, чтобы потом попенять нерадивым руководителям и сообщить народу: да, мол, зимой были проблемы, но виновные наказаны, больше не повторится.
В этом устойчивом дежавю теперь появился новый пункт: программа перехода на альтернативные виды топлива. К примеру, о таковых недавно рассказал сенатор Кутбидин Бурханов. Стойкое альтернативное амбре пока заглушает все последние достижения на ниве перевода генерации на солнце, ветер и воду. Есть еще мирный атом, но это будет не скоро.
Во всей этой музыке фактов и цифр по-прежнему не достает одного ясного и главного ответа: а что же с газом происходит? По данным Госкомстата, добыча «голубого топлива» в Узбекистане за девять месяцев снизилась на 19,6%, до 44,8 млрд кубометров. Эксперты Минэкономразвития и сокращения бедности связывают это падение с низким внешним спросом в период пандемии.
Подождите-подождите, а причем тут собственно экспорт? В сетевом пространстве принято всю нашу газовую недостачу связывать с форсированием поставок в Россию и Китай. Однако…
Во-первых, никакого форсирования давно нет: экспорт узбекского газа в лучшие времена не превышает 15−16 миллиардов кубометров в год при общей добыче на уровне 60 миллиардов. Конкуренция туркменских углеводородов и ограниченность поля для сбыта не дают нам существенно нарастить свою долю на внешних рынках. А во-вторых, правительство в начале года объявило курс на полный отказ от экспорта природного газа к 2025 году с тем, чтобы всю добычу направлять на внутреннюю переработку.
Казалось бы, ковид — подходящий повод ускорить реализацию этого плана. Но отчего-то перенаправлять не получается. Нет внятного ответа на вопрос: почему снижение газового экспорта не только не насытило внутренний рынок, но и вызвало на нем дефицит? Получается, что газовикам не выгоден внутренний потребитель, а энергосбережение здесь и вовсе ни при чем.
Нам могут назвать еще одну причину: внутренние распределительные газовые сети просто не готовы к такой «перенаправленности». И здесь мы уходим на новый круг проблем. Отсутствие современной системы управления сбора данных, которая не позволяет эффективно контролировать потребление и учет газа в стране, — тема, увязшая в зубах наших экспертов и специалистов. Разговоры о том, что цифры врут, не совсем корректны, поскольку статистика выдает общий объем добычи без списания потерь, но в любом случае до потребителя не доходят большие объемы газа. По оценкам экспертов, эксплуатационные потери газа в стране превышают 25%.
То, что проблема учета в топливо-экономическом комплексе требует особого внимания, давно признают и на самом верху. Регулярно предпринимаются попытки внедрить международную систему учета газа. Грамотный контроль в энергетике, конечно, позволит населению больше экономить, а поставщику — оптимизировать поставки, но в тотальной установке счетчиков на газ может быть смысл, только если система позволит не только высчитывать потребляемое топливо, но и четко отслеживать его утечки и потери. Иначе каждую осень и зиму мы будем вновь прибегать к «специальным временным мерам».
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
