Бюро Международной организации труда (МОТ) для стран Восточной Европы и Центральной Азии по запросу Министерства занятости и трудовых отношений Узбекистана провело оценку влияния COVID-19 на социально-экономическую ситуацию в стране. Доклад, подготовленный в рамках программы «Укрепление системы социальной защиты в Узбекистане», пока не опубликован. «Газета.uz» по материалам, предоставленным МОТ, подготовила краткий обзор доклада и рекомендаций.

В ходе исследования были изучены формальный сектор (государственные и негосударственные предприятия и организации, малые, микропредприятия и индивидуальные предприниматели) и неформальный сектор (самозанятые и другие типы неформальной занятости).

Для анализа формального сектора был использован метод «затраты-выпуск» и экспресс-опрос 562 респондентов (малые предприятия — 346, микропредприятия — 216) в 14 регионах страны. В неформальном секторе экспресс-опрос охватил 407 респондентов во всех регионах, из которых 302 респондента — самозанятые и 105 респондентов — индивидуальные предприниматели.

Исследование указывает, что кризисные явления, вызванные негативным влиянием короновирусной инфекции, будут распространяться в экономике в виде четырёх фаз.

Первая фаза прямых кризисных последствий выразится в остановке 28 наиболее уязвимых отраслей сферы услуг. Это связано с высокой долей сферы услуг в структуре ВВП (более 35%).

Вторая фаза кризисных последствий начнётся с завершением финансовых и товарных резервов компаний. Спад в сфере услуг перейдёт на все отрасли (всего 78 отраслей, представляющих экономику страны в целом), в соответствии со сложившимися межотраслевыми связями.

Третья волна выразится в негативных эффектах в связи со спадом экспорта по всем отраслям (кроме сельского хозяйства и цветных металлов).

На завершающей, четвертой фазе источником нестабильности станет госбюджет. После трёх волн кризисных явлений поступления в госбюджет снизятся. Наибольшие риски финансирования испытают сферы, связанные с госзаказами: сектор образования; госуправление, соцобеспечение.

В результате более половины негативного влияния COVID-19 на экономическую активность, доходы и занятость будет вызвано не прямыми эффектами (первая волна прямых кризисных явлений), а косвенными эффектами (вторая, третья и четвёртая волны кризисных явлений), отмечается в докладе.

Формальный сектор

Доклад рассматривает относительно благоприятный и неблагоприятный сценарии (который, в свою очередь, делится на два варианта). Они отличаются между собой по продолжительности карантинных ограничений, охвату пособиями по безработице и степени спада внешнего спроса.

При благоприятном сценарии (отмена карантина в мае — начале июня) падение ВВП (в % к отчётному периоду), как ожидалось, составит 2,6%, доходы занятых (в % к базовому году) упадут на 4,1%, доходы государства — на 5,2%, высвобождение персонала составит 187,6 тысячи человек, в том числе в секторе малого бизнеса — 101,7 тысячи.

При наиболее неблагоприятном сценарии (отмена карантина в начале осени) падение ВВП может достичь 5% (сильнее всего — в секторе услуг, до 11%), а высвобождение работников достигнет более 380 тысяч человек, или почти 10% от общей численности занятых в формальном секторе. Причём около 76,2% высвобождения придётся на сектор малого бизнеса.

Доля остановленных компаний в секторе малого бизнеса (по выборке из 346 респондентов), %

Источник: Материалы по докладу МОТ о влиянии пандемии коронавируса на доходы населения, рынок труда и доступ к социальной защите в Узбекистане. Нажмите для увеличения.

В целом экспересс-опрос показал, что в секторе малого бизнеса в условиях карантина в апреле-мае полностью остановили свою деятельность 55% малых предприятий и 60% микрофирм.

Респонденты отметили, что оплачиваемый отпуск является действенным инструментом сохранения занятости (это указали 60% респондентов), но он не работает при длительности карантина более двух месяцев. Использование таких альтернативных вариантов, как переход на удалённый режим работы и перепрофилирование компаний, отметили только 18% респондентов.

Исследование выявило ограниченные возможности по выплате больничных и низкую доступность льготных кредитов (их использовали лишь 22% малых предприятий и 7% микрофирм).

Таким образом, косвенные меры поддержки (гарантии и отсрочки платежей), которые составляют преобладающую долю мер государственной поддержки в уже принятых пакетах мер, не совсем адекватны растущим рискам малого бизнеса. Нуждается в улучшении и механизм доведения государственной помощи до адресатов, отмечено в материалах исследования.

Неформальный сектор

Неформальный сектор оказался более устойчив к шокам по сравнению c малым и микробизнесом, говорится в материалах доклада. После введения карантинных ограничений работы лишились в среднем 21,8% самозанятых и 24,8% индивидуальных предпринимателей.

Виды деятельности самозанятых в зависимости от степени потери работы, в % к числу работающих до карантина


Источник: Материалы по докладу МОТ о влиянии пандемии коронавируса на доходы населения, рынок труда и доступ к социальной защите в Узбекистане. Нажмите для увеличения.

В силу значительного масштаба неформального сектора высвобождение персонала здесь может достичь до 1,1−1,5 миллиона человек, усиливая социальные риски. Трудовые мигранты и мардикоры являются наиболее уязвимыми категориями неформально занятых.

Хотя неформальный сектор оказался более устойчив с точки зрения сохранения занятости, карантинные ограничения оказали значительно более негативное влияние на доходы неформальных категорий. Как показал экспресс-опрос, почти 60% самозанятых и 64,2% индивидуальных предпринимателей (ИП) потеряли доход полностью или значительно. Это значимо выше по сравнению с работниками формального сектора, где доходы были поддержаны государством (государственные предприятия, учреждения и организации), либо малым бизнесом.

На фоне высоких потерь в доходах неформально занятые категории не получили помощи в период карантинных ограничений. Среди ИП никто не получил социальную помощь. 82% самозанятых также не получали никакой помощи в течение карантина, показал опрос.

Остальные (18%) указали, что они или члены их семей получали помощь (денежную или натуральную). В структуре этой помощи основную часть составили традиционные социальные пособия, в то время как пособия по безработице составили лишь 5%, хотя они должны были быть наиболее востребованы в условиях всплеска безработицы.

Распределение самозанятых (%), указавших на получение социальной помощи (среди 18%, указавших её получение)

Источник: Материалы по докладу МОТ о влиянии пандемии коронавируса на доходы населения, рынок труда и доступ к социальной защите в Узбекистане. Нажмите для увеличения.

С точки зрения опрошенных, наиболее важной мерой для легализации неформальной занятости является ужесточение санкций для работодателей при оформлении трудовых договоров и адекватный механизм пособий по безработице, указывают 83% респондентов.

Наиболее важные меры для легализации неформальной занятости, %


Источник: Материалы по докладу МОТ о влиянии пандемии коронавируса на доходы населения, рынок труда и доступ к социальной защите в Узбекистане. Нажмите для увеличения.

Для сохранения занятости в посткарантинном периоде большинство респондентов (51%) предлагают объявить налоговые каникулы на весь период карантина. При этом общественные работы и переподготовка кадров не рассматриваются в качестве действенных мер.

Меры для сохранения/возобновления работы после завершения карантина, %


Источник: Материалы по докладу МОТ о влиянии пандемии коронавируса на доходы населения, рынок труда и доступ к социальной защите в Узбекистане. Нажмите для увеличения.

Рекомендации

Дополнительные меры поддержки должны позволить добиться ускоренного и устойчивого восстановления экономики на фоне обеспечения стандартов и гарантий труда, поскольку большинство работодателей в том или ином виде неизбежно захотят воспользоваться ситуацией превышения предложения рабочей силы над спросом, отмечается в докладе.

Доклад содержит следующие рекомендации по направлениям:

1. Стимулирование экономики и спроса на рабочую силу.

Для полноценного восстановления деятельности малого бизнеса предлагается:

а) перейти к прямым мерам поддержки;

б) обеспечить эффективные каналы доведения прямой государственной поддержки;

в) восстановить технологические цепочки между отраслями по потреблению промежуточной продукции (услуг) и поставкам товаров для производственных/непроизводственных нужд;

г) снизить неопределенность ситуации для принятия малым бизнесом инвестиционных решений путем предоставления государством адекватной информации о приоритетах и механизмах регулирования по этапам восстановления экономики.

2. Поддержка предприятий, занятости и доходов.

В данном направлении предлагается:

а) разработать меры государственной поддержки 14 видов услуг, имеющих одновременно высокие мультипликаторы занятости и дохода. Поддержка этих отраслей позволит максимально стабилизировать ситуацию в сфере занятости и восстановить спрос в экономике;

б) начать переход от благотворительного принципа социальной защиты к принципу социальной защиты, основанной на правах человека. Для этого необходимо:

  • формирование четкого статуса сферы социальной защиты населения, путем создания единого органа, ответственного за социальную защиту;
  • адекватный размер пособия по безработице, гарантирующий минимальный прожиточный минимум и выплату пособия «новым» безработным (высвобождаемым работникам). Для финансирования этих прямых выплат могут быть использованы средства международных финансовых институтов, а также часть ресурсов Фонда общественных работ;

Прямые выплаты могут стать сигналом обществу о том, что государство следует принципу прав человека, поскольку социальное страхование по безработице может получить любой работник независимо от того в формальном или неформальном секторе он работает.

Одно из традиционных возражений прямой финансовой помощи населению состоит в опасении всплеска инфляции, которую может спровоцировать дополнительная денежная масса. Однако в случае Узбекистана такие опасения не имеют под собой серьёзных оснований, поскольку по уровню монетизации Узбекистан находится на одном из последних мест в мире. Кроме того, рост цен в Узбекистане имеет преимущественно немонетарный характер, говорится в докладе.

в) либерализация неформального сектора. Среди эффективных мер данного направления:

  • упрощение регистрации и регулирования;
  • адаптация финансовых механизмов в соответствии с возможностями взносов. Эффективными могут быть такие меры как а) объединение уплаты налогов и социальных взносов в виде одного налога и б) субсидирование групп с низкими доходами через прогрессивное налогообложение. Часть элементов уже использована в постановлении Президента Республики Узбекистан «О мерах по упрощению государственного регулирования предпринимательской деятельности и самозанятости» (от 8 июня 2020 г.).
  • использование цифровых платформ для сбора данных по неформально занятым, упрощения доступа к инструментам социального страхования, мониторинга выплат, охвата социальной защитой и гибкого реагирования на изменения ситуации на рынках труда.
  • Защита работников на рабочих местах

Период карантина и массовой изоляции населения выявил необходимость:

  • корректировки трудового законодательства в части регулирования удаленной занятости, использования цифровых технологий в труде, изменений модели трудовых договоров, регулирования платформенной занятости;
  • изменения модели управления персоналом. Во многих странах вместо надзорного подхода в управлении персоналом уже давно применяют принципы психологического поощрения персонала, внедрены глобальные системы по управлению талантами, которые сегодня компьютеризированы и структурированы, не говоря уже об известном подходе KPI, который до сих пор мало используется в деловой практике Узбекистана;
  • охват оплачиваемыми отпусками. В неформальном секторе сложно говорить о такой опции, поскольку работники являются одновременно и работодателями. Однако в малых- и микро- предприятиях данной мерой должны быть охвачены все работники;
  • распространение мер охраны труда на работников неформального сектора. С точки зрения прав человека работники любой формы занятости должны иметь социальное страхование от профессиональных увечий. Возможно, для неформальных категорий такое страхование можно объединить с медицинским страхованием по ряду направлений.
  • использование социального диалога для поиска решений.

В Узбекистане основа социального диалога заложена в виде Генерального соглашения между Кабинетом Министров, Советом Федерации профсоюзов и Конфедерацией работодателей по социально-экономическим вопросам на 2020−2022 годы, которое было подписано 28 января. В нем уже содержится ряд мер по поддержке рынка труда и содействия занятости.

Наряду с этим можно выделить дополнительные направления социального диалога, такие как:

  • укрепление потенциала правительства в процессе трансформации неформального сектора. Здесь необходим диалог по вопросам: а) разработки новых нормативно-правовых актов по регулированию и либерализации нестандартных форм занятости; б) ревизии всех текущих мер/программ политики занятости (активных, пассивных; в) поиска разумного баланса между налоговыми и страховыми выплатами со стороны государства, работодателей и работников; г) поиска источников финансирования цифровых платформ и т. п.;
  • продвижение уровня минимальной социальной защиты для всех работников независимо от формы занятости. Здесь необходим социальный диалог не только по обсуждению и законодательному регулированию понятий «потребительская корзина» и «прожиточный минимум», но и более широких процессов, связанных с оценкой бедности, социальной стратификацией общества, изменения работы социальных служб и т. п.;
  • повышение качества коллективных переговоров и охвата коллективными договорами;
  • расширение числа участников социального диалога. Генеральное соглашение является хорошим началом полноценного социального диалога, в который должны быть вовлечены также органы исполнительной власти на местах, органы местного самоуправления, гражданское общество и другие стороны. Мировой опыт показывает, что процесс может быть формализован даже в виде принятия отдельного Закона «О социальном диалоге».

Совместная программа «Укрепление системы социальной защиты в Узбекистане» финансируется Фондом ЦУР и реализуется МОТ, ПРООН и ЮНИСЕФ совместно с правительством Узбекистана. Программа направлена на поддержку в создании и обеспечении высококачественной системы социальной защиты, которая предлагает всем гражданам Узбекистана — независимо от степени финансовой уязвимости и формальности статуса занятости — гарантию получения дохода и социальную поддержку на протяжении всей жизни.