На прошлой неделе «Газета.uz» попросила своих читателей рассказать, как время самоизоляции и карантинных мер влияет на их жизнь. На призыв ответили 328 читателей, прислав свои сообщения длиной от нескольких слов до короткого рассказа.
Опрос не претендует на репрезентативность, указанные в ответах участников обстоятельства не подвергались изучению, в отдельных случаях у респондентов были запрошены уточнения по телефону или по Тelegram. Благодарим откликнувшихся за участие!
Из участников опроса 71,6% указали, что проживают в Ташкенте, 10,6% — в Ташкентской области, 4,5% — Самаркандской, 2,7% — в Ферганской, 2,4% — в Навоийской, 1,8% — в Бухарской, 1,5% — в Каракалпакстане, 1,2% — в Андижанской, Сырдарьинской и Кашкадарьинской областях, менее 1% — в Наманганской и Сурхандарьинской областях. Джизакская и Хорезмская области не были представлены.
Около 27% участников опроса, приславших свои рассказы, сделали это анонимно. Более 60% участников выразили согласие на публикацию своего рассказа, остальные участники указали, что не хотели бы, чтобы их рассказ был опубликован. Многие участники просили не публиковать их истории о тяжёлых обстоятельствах.
«Понимаю, что есть люди в более тяжёлом положении», «Помощи ни у кого не прошу. Просто знайте мою историю», «Моё сообщение просто отдушина. Прочтите, но не публикуйте» — написали наши читатели. Некоторые участники сообщили, что порой чувствуют депрессию или подавленность и/или что им нужна помощь психолога или психотерапевта.
Более 16% приславших свои истории сообщили, что они или их близкие родственники остались без работы в марте или апреле, 12% сообщили, что находятся в отпуске без содержания по своему месту работы. Около 21% участников пожелали скорейшей отмены карантинных мер, чтобы иметь возможность вернуться к работе и получать доход.
Респонденты отметили, что у них, их родных или знакомых нет денег на покупку продуктов (18% участников) и оплату коммунальных услуг (6%). 17% участников сообщили, что в их семьях есть несовершеннолетние дети и работающие члены семьи остались без дохода, при этом вся семья старается прожить месяц благодаря пенсии по возрасту одного или двоих старших членов семьи. Другие участники написали, что не могут добраться до своих престарелых родителей, которым нужна не только материальная и продуктовая помощь, но и помощь в бытовых вопросах, передвижении по дому.
Участники, имеющие детей дошкольного и школьного возраста, особенно многодетные родители, также написали, что их общая нагрузка значительно возросла, так как они вынуждены работать удалённо, из дома, а также выполнять обязанности по обучению и контролю организации времени занятий и досуга детей. Некоторые выразили свою обеспокоенность тем, как дети усваивают знания удалённо, и в целом тем, как сложившаяся материальная ситуация в семье повлияет на их обучение и будущее.
Некоторые респонденты отметили, что с запретом на передвижение личных автомобилей и общественного транспорта они не могут добраться до дач, где могли без полива посохнуть растения и без корма погибнуть животные. Они выразили пожелание в скорейшие сроки получить разрешение на передвижение, так как выращиваемое на даче — это значимая часть их пропитания в течение всего года.
Также респонденты отметили, что без возможности пользоваться транспортом они вынуждены покупать продукты в магазинах и супермаркетах рядом с домом, где цены выше, чем на рынке, а качество может быть хуже.
Публикуем некоторые истории, присланные читателями, с минимальными редакционными изменениями.
Зарина, Ташкентская область:
«Так получилось, что период пандемии совпал со сроками моей экзаменационной сессии, проходящей в городе Томске. Уезжая из дома ровно на месяц, я никак не подозревала, что этот месяц будет длиться дольше, но насколько — неизвестно до сих пор. Дома у меня осталась семья: мама, муж и маленькая дочь. Благодаря видеосвязи я вижу, как растёт мой ребёнок, могу увидеть её улыбку и услышать её голос. Я знаю, что с ней всё хорошо, благодаря моей маме, и чувствую себя уверенно, благодаря моему мужу, который заботится о нас, обо мне, и о том, чтобы я могла оплачивать свою жизнь в чужой стране. От лица всех находящихся сейчас по разным причинам вне дома хочется сказать: мы хотим к своим семьям, мы хотим домой».
Настя, Ташкент:
«Коронавирус разделил нас с мужем. Мы с дочкой граждане Узбекистана, а он гражданин Казахстана. Всё, что нам остаётся, — общение по телефону. Ждём, когда всё закончится, откроют границу и мы сможем увидеться!»
Евгения, Ташкент:
«Мой бизнес — салон красоты. Пришлось закрыть. Двадцать человек без работы, без средств на жизнь. Если после 10 мая карантин продлят, буду закрывать фирму. На фирме имелись задолженности и до карантина, но при положительной динамике надеялась за год раскрутить и погасить долги. В основном, за аренду помещения. Теперь это кажется всё менее вероятным. Зарплату я всё равно должна начислять, а денег на счету уже нет. Картотека. Даже когда карантин снимут, клиентов будет мало и не все мастера выйдут, так как записи не будет полной. Так что останавливать молодой бизнес равно как убить его совсем».
Аноним, Ташкент:
«Я являюсь владельцем частного бизнеса. Уже в начале года я стал ощущать потерю доходов, так как мы работаем и с иностранными партнёрами, мы подумали, что это ерунда, мол, бывает. Но сегодня мы без работы. Наш бизнес связан с различными бизнес-услугами и импортом-экспортом товаров не первой необходимости. Учитывая, что бизнес сейчас у всех на нуле, на нуле и мы. Я думаю, что весь этот год будет таким, даже если мы начнём завтра потихоньку работать. Его надо пережить, он будет сложным. Жалко только многих наших сотрудников, у нас нет возможности платить многим зарплату, поэтому мы сократили штат вдвое, оставив только тех, без кого мы через год не сможем начать всё заново. Все деньги у бизнесменов в обороте. Ни у кого нет такой подушки, чтобы сидеть и ничего не делать больше одного-двух месяцев».
Аноним, Ташкент:
«Я работаю бухгалтером в маленькой фирме (издательство). В связи с карантином зарплату за март не дали — на расчётном счёте нет денег, сама вижу. Апрель без содержания. Когда наладится работа фирмы так, как и раньше, не знаем. Помощь финансовая, конечно, нужна, если у людей нет запасов на будущее. С небольшой зарплаты сложно делать запасы. С чего потом платить коммунальные услуги».
Матлуба, Бухарская область:
«С внуками дома, без кормильца. Сын в России на карантине. Без работы. Семья с детьми: я, сноха и дети. Семь человек. Нуждаемся в материальной помощи».
Улугбек, Ташкент, есть инвалидность:
«Сижу в неоплачиваемом отпуске. Из-за мер карантина нет возможности выйти на улицу. Думаю о том, как оплатить алименты, не получая зарплаты. Очень скучно! Расстроенное настроение».
Елена, Ташкент:
«По профессии я воспитатель. Работала много лет, но в данный момент нахожусь в декрете. Я одна воспитываю сына, ему 1,5 годика. Живу с мамой-пенсионеркой. До рождения сына были накопления, но на малыша много уходит, и они закончились. В марте я решилась пойти на работу, так как я педагог, думала, пойду снова в сад или в „почемучку“. Но карантин нарушил все мои планы. Я не знала, что делать, как же выкрутиться и как прокормить малыша. Пенсия моей мамы — миллион, и ей самой нужно много лекарств, у неё слабое здоровье. Я решилась пойти в махаллю с просьбой выплатить мне пособие по уходу за ребёнком до 2 лет. Думала, малышу до 2 лет ещё полгода есть, ну хоть эти деньги если дадут, ему купить памперсы, молоко. Но в махалле со мной даже говорить не захотели, потому что, говорят, нет такого пособия у них. Приходила несколько раз, просила, но со мной даже говорить не хотели… В отчаянии я написала на портал о том, что не хотят принять заявление. После этого председатель принял заявление, но в пособии отказал, потому что в нашей семье доход считается — это пенсия моей мамы. Её пенсию разделили на троих: меня, сына и маму, — а по их расчётам на каждого должно быть по 334000, а у нас на всю семью лишних 12 тысяч. Поэтому нам отказали. И я даже не знаю, как мне быть, ребёнок хочет кушать каждый день. Ему нужно и молоко, и продукты нормальные. И на работу из-за карантина выйти не могу, и помощь мне не положена… Вот так и живём в период карантина… От безысходности страшно».
Аноним, Ташкент:
«Я проживаю с женой и детьми на массиве Феруза, а мои престарелые родители на массиве Тузель. Я не имею возможности им ничем помочь.Мама — инвалид по глазам, почти не видит. Спускаться с пятого этажа родители не очень-то могут. Мне на моём транспорте передвигаться запрещено. Почему не дают разрешение на езду по уходу за престарелыми родителями? У меня в семье никто не работает, живем на мою пенсию».
Озода, Навоийская область:
«У нас с мужем четверо детей. Занимаемся коммерцией. Работаем на Навоийском центральном рынке, продаём женскую одежду. У нас нет сбережений, абсолютно.все деньги вкладываем в оборот до последнего, чтобы покрыть кредиты и текущие расходы. Слава богу, живём с родителями мужа. Этот месяц дома прожили на их пенсию. Если бы не было пенсии, пришлось бы обращаться к органам соцподдержки».
Елена, Ташкент:
«В связи с пандемией коронавируса я осталась без дохода, так как ресторан, в котором я работаю, закрылся на карантин. В этом вся проблема. Но меня не оставляют в беде добрые люди: руководство ресторана периодически раздаёт сотрудникам продукты питания. Помощь была и со стороны махалли. Неравнодушные спонсоры раздавали продукты, которых я даже не знаю. Я мама троих детей. Живём мы у свёкра в квартире. Честно сказать, живём на пенсию дедушки (стыдно, конечно). За что ему огромное спасибо. Хочу поблагодарить всех неравнодушных людей. Пожелать им крепкого здоровья и успеха в их делах. Хотелось бы, чтобы карантин закончился и тогда я смогу работать и обеспечивать свою семью самостоятельно».
Хамид, Бухарская область:
«Я с двумя маленькими детьми сижу пока дома без дохода. Работаю в гостинице, но так как появление коронавируса сильно повлияло на туризм, ближайшие шесть месяцев я без работы».
Екатерина, Ташкент:
«Больше всего я переживаю за свою больную маму. У неё болят ноги. Выходить элементарно из дома ей очень тяжело, приехать не могу. Запрещено. Вот и передаю через такси то одно, то другое. А ещё у меня ребенок 5 месяцев. Он на смеси. Боюсь, что из-за карантина моя работа не будет такой активной. Поэтому постоянно думаю о том, чтобы были финансы на смесь. И мне постоянно снятся сны, что я заболела. Это очень тяжело. С другой стороны, мой ребёнок первый всегда рядом. Я за неё не переживаю. Есть возможность учиться онлайн. Она стала более самостоятельной. Это очень хорошо».
Николай, Ташкент:
«Я работаю в сфере строительных услуг, оплатил трудовое удостоверение на целый год. Уже с начала марта спрос на услуги рекордно упал, а после ввода ограничительных мер телефон замолчал. Никто не звонил даже проконсультироваться. Умы людей забиты мыслями о коронавирусе, а ещё больше о том, на какие средства приобретать еду. Из-за ограничительных мер я полностью потерял доход с середины марта. Ввиду того, что я единственный кормилец в семье из четырёх человек, психологическое состояние также ухудшилось. Наступила апатия. Волнует вопрос снятия ограничений на передвижение личного автотранспорта. Строительные услуги невозможно оказать удалённо, а следовательно, ни о каких доходах нет и речи до окончания самоизоляции».
