В Юнусабадском районном суде по уголовным делам Ташкента 18 февраля прошло третье заседание по делу о наезде автомобиля на подростков в июне прошлого года в одном из дворов Юнусабадского района. Показания дала мать погибшего мальчика Ольга Ахпержаньянц. Она попросила суд «быть справедливым» и вынести приговор по всей строгости закона.
4 июня автомобиль Nexia-3 Ларисы Толмачёвой наехал на 12-летних подростков Г. А., И. С. и Я. С. В результате полученных травм Г. А. скончался на месте. И. С. с повреждением ноги был доставлен в больницу. Я. С. был осмотрен амбулаторно. О результатах предварительного следствия мы писали.
Процесс проходит под председательством судьи Эльзы Шамсутдиновой. Обвинение представляет прокурор Сафо Атоев. В защиту Ларисы Толмачёвой выступает адвокат Тимур Бабаджанов. На заседании присутствовали дядя погибшего Михаил Ахпержаньянц и пострадавшие Я. С. и И. С., чьи интересы представляли, соответственно, мать Елена Старшова и сестра Альбина Незаметдинова.
Заседание началось с ходатайства Михаила Ахпержаньянца о допросе матери погибшего мальчика. Ольга Ахпержаньянц должна была выступить в качестве свидетеля после допроса всех потерпевших, однако по предложению судьи было решено, что законными представителями Г. А. выступят его дядя и мать.
Ольга Ахпержаньянц рассказала, что в обеденное время 4 июня Г. А. пошел гулять. Ближе к вечеру ее брату Хусану позвонили и сообщили, что Г. А. сбила машина. Ольга Ахпержаньянц побежала на место происшествия, где увидела сына. По ее словам, заметив расширенные зрачки Г. А., она поняла, что ребенок «уже не с нами».
Ольга Ахпержаньянц спросила, кто это сделал. В ответ ей кто-то сказал: «Закрой рот», — рассказала она.
В связи с тем, что «скорой» еще не было, ребенка положили в машину некой женщины и довезли его до дороги, где встретили карету скорой помощи. В пути врачи оказали экстренную помощь, но было уже поздно. Они констатировали смерть.
Ольга Ахпержаньянц заявила, что с того дня она ни разу не видела подсудимую Ларису Толмачёву. Когда 14 декабря обвиняемая пришла к ней домой, дверь открыла мать Ольги Ахпержаньянц. но подсудимую не пустили в квартиру, т. к. она была с неизвестными семье мужчинами.
После ДТП здоровье Ольги Ахпержаньянц подорвалось, младший ребенок временно перестал говорить, а у ее матери случился сердечный приступ. Поэтому потерпевшая не могла ходить на допросы в ходе предварительного следствия и присутствовать на двух предыдущих судебных заседаниях.
Ольга Ахпержаньянц заявила, что в день похорон Г. А. или на следующий день к ней пришел участковый и сказал: «На что вы рассчитываете? Можете не бороться, ничего не будет». По словам потерпевшей, участковый добавил, что Лариса Толмачёва хочет прийти к семье Г. А., но боится. О том, что детей сбила женщина, Ольга Ахпержаньянц узнала в день похорон.
«Я потеряла не просто ребенка, а друга, самого близкого человека. То, что я жива и здесь стою, это потому, что я дала ему обещание, что я выдержу», — сказала Ольга Ахпержаньянц. Она плакала.
Женщина продолжила, что пользователи социальных сетей и комментаторы онлайн-изданий, которые освещают процесс, обвиняют семью погибшего Г. А. в мести и клевете.
«Но разве то, что мы хотим справедливости, можно расценивать как месть? Я даже ничего плохого не сделала, не подумала о плохом, ничего плохого не пожелала [Толмачёвой]. Я боюсь Бога. Я верующая. Если бы он переходил дорогу, если бы он был виноват… Но [дети] не виноваты. Я не могу из-за этого просто взять и простить. Лучше бы в тот день я была на его месте… Я же не могла не выпускать его гулять. Он же мальчик. Пусть сторона [подсудимой] не боится. Я с первого дня не хотела им никакого вреда. Просто я потеряла половину себя».
Ольга Ахпержаньянц попросила суд расценить действия подсудимой как умышленное или непредумышленное убийство и судить Ларису Толмачёву по всей строгости закона. Она объяснила свою просьбу тем, что дети не были виноваты, ДТП произошло не на дороге, а мальчики стояли в огороде.
Судья Эльза Шамсутдинова попросила Ольгу Ахпержаньянц не обращать внимание на комментарии. Она сказала, что правда — в суде.
«Слышали ли вы, чтобы после ДТП вас спрашивали: „Вы сестра? Вы сестра?“» — спросила Эльза Шамсутдинова.
Ольга Ахпержаньянц сказала, что не слышала такого вопроса. Она слышала: «Закрой рот», а затем: «Это мама».
Михаил Ахпержаньянц попросил свою сестру рассказать о том, что произошло 30 июня. Мать Г. А. поведала, что почувствовала себя плохо и поехала в больницу, где ей констатировали выкидыш. Когда Михаил Ахпержаньянц сообщил о выкидыше сестры следователю, ему ответили, что у женщины может быть инфекция.
Это было обидно, продолжила Ольга Ахпержаньянц. Она выносила двоих детей, готова была пройти судмедэкспертизу и представить всю историю болезни. По ее словам, врачи написали, что причина выкидыша неизвестна, т. к. не нашли на теле Ольги Ахпержаньянц следов побоев. Однако беседы с психологом у потерпевшей не было. Гинеколог сказал женщине, что выкидыш случился из-за нервного напряжения.
Михаил Ахпержаньянц спросил, хочет ли Ольга приобщить факт выкидыша к делу. Женщина ответила, что выкидыш стал следствием потери старшего сына. Это горе отразилось на ее физическом и душевном здоровье.
Лариса Толмачёва сказала, что видела Ольгу Ахпержаньянц после ДТП, но не знала, что это мать погибшего ребенка. Подсудимая спросила: «Вы сестра?», потому что подумала так. По ее словам, никто не говорил Ольге Ахпержаньянц: «Закрой рот».
Лариса Толмачёва попросила у матери Г. А. прощение. «Я знаю, что это тяжело. И я знаю, что мои извинения ничего не стоят».
«Откуда вы знаете? Вы теряли взрослого ребенка? „Я за контракт должна заплатить“. А как быть мне? Я даже не смогу оплатить контракт», — сказала Ольга Ахпержаньянц в конце своего выступления.
Адвокат подсудимой Тимур Бабаджанов напомнил суду, что на прошлом судебном заседании мать потерпевшего Я. С. Елена Старшова обещала посчитать сумму понесенного материального убытка из-за ДТП. Женщина ответила, что приблизительно потратила около 3 млн сумов. Но ее ребенку еще предстоит посещать психолога, один сеанс которого стоит 150 тысяч сумов.
Тимур Бабаджанов отметил, что Лариса Толмачёва готова выплатить эту сумму. Примет ли деньги Елена Старшова? Женщина ответила, что сумму компенсации должен определить закон. До определения суммы компенсации она не примет никаких денег подсудимой.
В это время в зал заседания суда пришли два корреспондента Repost.uz. Судья Эльза Шамсутдинова спросила их, кем они являются и попросила подождать за дверью, чтобы получить согласие сторон на присутствие журналистов. Корреспонденты получили разрешение на присутствие в зале заседания.
Судья попросила их сдать аудио-, фото- и видеозаписывающие устройства и показать удостоверения. Корреспонденты заявили, что удостоверений у них с собой нет, есть только паспорта. Эльза Шамсутдинова отказалась допускать журналистов без удостоверений. Корреспонденты заявили, что напишут об этом (и написали).
После этого Тимур Бабаджанов сказал, что в своих ранних показаниях Елена Старшова заявляла о возмещении компенсации Ларисой Толмачёвой, хотя подсудимая ничего ей не возмещала. Он добавил, что помнит о плохом самочувствии потерпевшей, о чем она заявляла на прошлом судебном заседании. Однако под распечатанным текстом своих показаний Елена Старшова написала, что ознакомлена с его содержанием, и подписала документ.
На прошлом заседании Елена Старшова сказала, что следователь Фатима Джураева не вызывала ее на ознакомление с материалами дела, женщина приезжала сама, продолжил Тимур Бабаджанов. Однако в материалах дела есть почтовые уведомления всем законным представителям, которые направляются в случае их неявки. Адвокат подверг сомнению показания Елены Старшовой.
Затем Тимур Бабаджанов попросил суд использовать видеофиксацию, чтобы избежать неправдивых публикаций в социальных сетях о судебном процессе. Он объяснил свою просьбу тем, что пользователь Facebook Татьяна Довлатова «не совсем корректно и правдиво» осветила судебный процесс от 11 февраля. По словам адвоката, такие публикации поднимают негативный общественный резонанс.
Пострадавшие поддержали ходатайство защиты.
Судья Эльза Шамсутдинова заявила, что от видеофиксации подобных публикаций и комментариев меньше не станет. Она отклонила ходатайство Тимура Бабаджанова в связи с тем, что на процессе присутствуют несовершеннолетние. Из-за видеофиксации пострадавшие могут «что-то не сказать или недосказать», т. к. съемка оказывает психологическое давление.
«Суд открытый, ведется протокол судебного заседания. Суд — закон. Он следует [Уголовному и Уголовно-процессуальному кодексам]. Все остальное, что не следует УК и УПК, — это не закон», — сказала Эльза Шамсутдинова.
Она также попросила стороны не отклоняться от дела и не отвлекаться на публикации и комментарии в социальных сетях.
После этого судья начала допрос пострадавшего И. С. Подростку было сложно отвечать на вопросы из-за нервного напряжения. Вместо И. С. показания дала его сестра Альбина Незаметдинова.
Она рассказала, что 4 июня ее мама сообщила о том, что И. С. сбила машина. В это время девушка была дома со своей дочкой. Альбина Незаметдинова тут же собралась и поехала в больницу. И. С. был в кабинете рентгена. Он увидел сестру и заплакал.
Врач спросил Альбину Незаметдинову, зачем И. С. привезли в 17-ю городскую больницу, где не принимают детей. Девушка попросила врача оказать брату первую помощь, чтобы быть уверенной в том, что до детской больницы они доедут. По ее словам, врач ей отказал.
Альбина Незаметдинова продолжила, что первую помощь в этой больнице И. С. оказали лишь потому, что в медучреждении работала подруга ее матери, которая случайно их увидела. После перевязки девушка самостоятельно повезла брата на УЗИ. Она отметила, что перевозить подростка ей не помогли ни в первой, ни во второй больнице.
Во втором учреждении врачи решили оперировать ребенка тем же вечером. Перед анестезией ему нельзя было пить и есть. Вскоре один из врачей сообщил, что Г. А. погиб. Альбину Незаметдинову сменил ее муж, и она с матерью уехала домой.
Тимур Бабаджанов спросил, не хочет ли И. С. выйти, т. к. он сильно нервничал. Мальчик отказался покидать зал заседания.
Альбина Незаметдинова продолжила, что после выписки из больницы И. С. часто отвозили на перевязки, он заново учился ходить.
«Все время говорит: «Зачем я Г. А. позвал гулять? Если бы я его тогда не позвал, он был бы жив», — сказала девушка.
Она попросила суд обязать Ларису Толмачёву возместить материальный и моральный ущерб в размере 150 млн сумов и судить ее по всей строгости закона.
Альбина Незаметдинова отметила, что может предоставить квитанции по расходам на лечение на общую сумму около 200 тысяч сумов.
Прокурор Сафо Атоев спросил, рассказывал ли ей И. С. о том, что делал в тот день до ДТП.
Альбина Незаметдинова рассказала, что И. С. обедал, а его друзья ждали, когда он выйдет на улицу. Подростки хотели пойти «на бетон». Я. С. шел с велосипедом. Дети шли не спеша. Они слышали сигнал, но не думали, что Лариса Толмачёва сигналит им. После второго сигнала они начали отходить. Третий сигнал «вроде был», но И. С. уже отошел, поэтому не двигался.
Затем был звук рывка машины. Автомобиль наехал на детей. Они кричали, чтобы женщина дала назад. По расчетам И. С., они находились под машиной около 20 секунд, сказала Альбина Незаметдинова. И. С. не видел Г. А. и водителя машины. Когда автомобиль отъехал, И. С. отполз в сторону, затем его увезли.
И. С. подтвердил показания Альбины Незаметдиновой.
Тимур Бабаджанов спросил, предлагала ли Лариса Толмачёва какую-либо помощь семье И. С. за все время после ДТП.
Альбина Незаметдинова ответила, что подсудимая звонила ее матери в день похорон Г. А. и приезжала в больницу ночью после ДТП. В ночь операции девушка не видела какие-либо препараты, которые Толмачёва привезла ее брату. Это также подтвердили врачи, сказала она.
Тимур Бабаджанов отметил, что в материалах дела есть показания Альбины Незаметдиновой, согласно которым Лариса Толмачёва приезжала в больницу к И. С., где спросила супруга Альбины Незаметдиновой, нужна ли какая-то помощь.
Альбина Незаметдинова подтвердила, что, по словам ее супруга, знакомый Ларисы Толмачёвой купил еду и лекарства. Она заявила, что даже если Толмачёва действительно купила что-то, она должна была это сделать.
Тимур Бабаджанов сказал, что его интересует только правда. Он попросил Альбину Незаметдинову назвать сумму понесенного материального ущерба.
«100 млн сумов. Да, я так считаю», — ответила потерпевшая.
Тимур Бабаджанов: По какой причине ваша мама отказалась встретиться с Ларисой Толмачёвой?
Альбина Незаметдинов: Я ей запретила, потому что, зная свою маму, она могла бы что-то не так сказать. Поэтому все судебные вопросы я взяла на себя.
Тимур Бабаджанов: Вы писали, что Толмачёва не оказала вам помощь. Как она должна была оказать вам помощь, если вы не захотели встретиться с ней?
Альбина Незаметдинова: Через знакомых.
Лариса Толмачёва сказала, что оставила свой номер телефона другу семьи Альбины Незаметдиновой Руслану. По словам Тимура Бабаджанова, в материалах дела есть телефонная запись, в которой слышно, как Руслан перечисляет названия лекарств.
Альбина Незаметдинова сказала, что не слушала эту запись.
Тимур Бабаджанов продолжил, что по словам Альбины Незаметдиновой, Лариса Толмачёва в больнице уговаривала И. С. дать какие-то показания о причинах смерти Г. А. Альбина Незаметдинова ответила, что мальчик ошибся и опроверг свои слова в МВД.
Тимур Бабаджанов: Сколько раз машина наехала на подростков?
Альбина Незаметдинова: Был один удар. Их зажали примерно на 20 секунд, а затем машина отъехала.
Тимур Бабаджанов: В материалах дела сказано, что было несколько ударов. Теперь мы выясняем, что он был один. Возможно, удар был долгим.
Лариса Толмачёва попросила прощения у Альбины Незаметдиновой.
Михаил Ахпержаньянц спросил, был ли включен поворотник, когда Лариса Толмачёва поворачивала. Подсудимая ответила, что включала поворотник. И. С. не обратил внимание на это.
Михаил Ахпержаньянц: Во время выездного допроса И. С. сказал следователю Фатиме Джураевой, что Лариса Толмачёва сказала ему в больнице: «Мы же татары, мы должны друг другу помогать»?
Альбина Незаметдинова: Со слов И. С., да.
Михаил Ахпержаньянц: Когда дело было в УКД ОВД, тебе не показалось, что следователь Джураева была заинтересована развернуть дело в пользу подсудимой?
Альбина Незаметдинова: Да, показалось, что все сделано спустя рукава со стороны УКД ОВД. Фатима Джураева мне сказала: «Зачем вам это все? Вы потратите время, силы. Лучше бы вы взяли деньги сразу и дело бы закрылось.
Михаил Ахпержаньянц: Тебе не показалось, что следователь Фатима Джураева специально вызвала нас на ознакомление с материалами уголовного дела в одно и то же время, что и Тимура Бабаджанова? Был ли этот вызов специальной провокацией?
Альбина Незаметдинова: Да.
Михаил Ахпержаньянц: Помнит ли И. С., что Толмачёва оказывала ему помощь после ДТП?
Альбина Незаметдинова: Ему никто не помог, кроме мамы.
Михаил Ахпержаньянц: И. С. был знаком с дочерьми Ларисы Толмачёвой?
Альбина Незаметдинова: Он видел и знал их, но не общался с ними.
Михаил Ахпержаньянц: На брифинге мы слышали, что Толмачёва нашла время, чтобы нарушить условия домашнего ареста и пойти на маникюр. Нашла ли она время нарушить условия домашнего ареста, чтобы помочь И. С.
Альбина Незаметдинова: Нет.
Тимур Бабаджанов: Насчет маникюра была проверка со стороны МВД: звонок был, а посещения не было.
Михаил Ахпержаньянц: Пыталась ли Лариса Толмачёва принести свои извинения?
Альбина Незаметдинова: После признания меры пресечения — нет. Она обращалась только к Михаилу в день встречи в УКД ОВД.
Тимур Бабаджанов: Когда была провокация со стороны Фатимы Джураевой в УКД ОВД? Какие действия были со стороны Ларисы Толмачёвой?
Альбина Незаметдинова: Лариса сразу сказала Михаилу: «Я не хотела, у меня тоже дети». Михаил ответил ей: «Если вы признаете, что это было умышленное убийство, я вас прощу и даже помогу вам».
Тимур Бабаджанов: Говорила ли она это вам обоим?
Альбина Незаметдинова: Я не поняла, что это было нам обоим.
Тимур Бабаджанов спросил, в чем Альбина Незаметдинова видит провокацию со стороны Фатимы Джураевой. Девушка ответила, что следователь не должна была вызывать стороны в одно и то же время. По ее словам, перед приходом пострадавшие всегда звонили следователю.
Тимур Бабаджанов заявил, что встречей были удивлены все, включая следователя Фатиму Джураеву. Перед приходом пострадавших защита вместе с подсудимой ознакамливалась с делом в присутствии следователя. Никакой звонок Фатиме Джураевой не поступал.
Судья Эльза Шамсутдинова объявила перерыв. На следующем судебном заседании 19 февраля суд посмотрит запись видеорегистратора и допросит Михаила Ахпержаньянца.
