Ташкентский межрайонный экономический суд 23 августа по заявлению Республиканского центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора (РЦГСЭН) постановил приостановить деятельность компании Diyor Biznes («Молочная кухня») до устранения выявленных недостатков, передает корреспондент «Газеты.uz».
На заседании суда под председательством судьи Анвара Ибрагимова вновь говорилось о ямах Беккари и скотомогильниках, наличие которых якобы подтверждается архивными материалами и свидетельскими показаниями.
Тяжба «Молочной кухни» с РЦГСЭН продолжается с апреля, когда компания получила от центра предписание о прекращении деятельности из-за якобы близкого расположения скотомогильников и нарушений, связанных с расположением раздевалок, отсутствием душевой, несоответствием условий помещений для стирки и других. Документов, подтверждающих наличие ям Беккари и скотомогильников, за все это время представлено не было. О захоронениях не говорится и в предыдущих решениях судов двух инстанций.
В текущем иске РЦГСЭН под нарушениями подразумеваются нарушение последовательности производства продукции, отсутствие прачечной, душевой и туалета и другие. Отчет об устранении этих нарушений компания отправляла в РЦГСЭН в апреле и повторно отправила 20 августа. Ответа РЦГСЭН на устранение нарушений не последовало.
На процессе в качестве свидетеля РЦГСЭН выступил Ибрагим Маматкулов. Он представился заместителем директора Ташкентского НИИ вакцины и сыворотки, но не показал служебное удостоверение.
Ибрагим Маматкулов представил суду архивные документы — карту газификации данной территории от 1985 года и фотографии, якобы доказывающие наличие ям Беккари и вивариев (помещение для содержания и разведения лабораторных животных) на территории НИИ в непосредственной близости от производства «Молочной кухни».
Он заявил, что НИИ вакцины и сыворотки для производства препаратов разводил более 120 видов возбудителей опасных заболеваний, среди которых натуральная оспа, газовая гангрена, сибирская язва, столбняк, чума, холера, бешенство, бруцеллез. Некоторые из них передаются воздушно-капельным путем.
Ибрагим Маматкулов добавил, что на территории НИИ сжигали и захоранивали животных из питомника, который находился в поселке Янгибазар Ташкентской области. Некоторые ямы Беккари на территории НИИ открыты, заявил он.
«Ямы Беккари находятся в 30 метрах от „Молочной кухни“», — сказал Ибрагим Маматкулов, указав на бывшую улицу Гризодубова (ныне улица Шухрата).
Юрист компании Diyor Biznes Шухрат Каюмов попросил предоставить официальные документы и указать точное местонахождение ям Беккари и крематориев.
Ибрагим Маматкулов повторил, что это карта газификации, и на ней нет точного расположения вивариев, ям Беккари и крематориев. Он отметил, что согласно законодательству Узбекистана и других стран, производство продуктов питания на подобных территориях запрещено, санитарно-защитная зона для скотомогильников с биологическими камерами должна составлять 500 м. Молочные продукты являются благоприятной средой для размножения вышеперечисленных бактерий.
Но на данной территории разрешается фармацевтическое производство. «Где-то мы должны делать вакцины», — сказал он.
Шухрат Каюмов поинтересовался, почему на этой территории РЦГСЭН пытается приостановить деятельность также фармпредприятий, если производство лекарственных препаратов здесь разрешено. Замдиректора НИИ ответил, что не знает ответа, на этот вопрос должен ответить РЦГСЭН.
Юрист «Молочной кухни» подчеркнул, что, когда он покупал данную территорию, на ней числились бывшие гаражи НИИ вакцины и сыворотки. Компания изучила все архивные бухгалтерские документы института. Если бы ямы Беккари, виварии и крематории существовали, расходы на их строительство и содержание были бы отражены в бухгалтерских отчетах. «Почему в них нет таких данных?» — спросил он.
Ибрагим Маматкулов ответил, что компания изучала архивные документы, относящиеся к Министерству здравоохранения СССР, в то время как НИИ вакцины и сыворотки с 1950-х по 1980-е относился к Министерству медико-биологической промышленности.
Директор Diyor Biznes Джалолиддин Исхаков поинтересовался, как сотрудники НИИ вакцины и сыворотки, осознавая опасность открытых ям Беккари для людей, ходят на работу, и почему на этой территории работают другие предприятия.
Ибрагим Маматкулов ответил, что опасность есть, если непосредственно входить в ямы Беккари или копать землю рядом с захоронениями. Если не подходить к захоронениям близко, опасности нет.
Заведующая отделения коммунальной гигиены РЦГСЭН Ольга Миршина, приглашенная на заседание в качестве свидетеля, заявила, что сотрудники НИИ вакцины и сыворотки работают на опасном производстве. Они знают об опасности и принимают меры защиты.
«Ямы Беккари существуют не для устранения инфекций, а для того, чтобы локализовать инфекцию… Даже по прошествии 100 лет [после герметизации ям Беккари] мы рекомендуем сажать в этих местах только декоративные растения. Это международные нормы… Когда покупали землю, когда была эта приватизация, никто санитарных врачей не спрашивал [безопасно ли открывать производства в подобных местах]», — заявила она.
Врач-эпидемиолог отдела особо опасных инфекций РЦГСЭН Назира Каршиева, также приглашенная в качестве свидетеля, сказала, что если вспышки инфекции не было ранее, она может появиться позже, потому что сибирская язва живет в споровой форме в почве. Заболевания поднимаются на поверхность почвы во время дождей.
«Если опасность существовала, почему РЦГСЭН пришел с проверкой [на наличие нарушений на производстве]? Почему не сказали, что тут опасно? [Ранее] меня проверял СЭС, до этого пять лет со мной судился Госкомимущества. Если бы сказали, что здесь скотомогильники, ямы Беккари, что тут опасно, мы бы ушли на территорию, которую нам предоставило государство в качестве компенсации. Почему сразу не сказали, что здесь инфекция?» — задал вопросы Шухрат Каюмов.
«Я не проверяла», — ответила Назира Каршиева.
Джалолиддин Исхаков напомнил, что на предыдущем судебном заседании 13 августа судья попросил представителя РЦГСЭН Салима Меликулова принести документ «для служебного пользования», в котором содержится информация о скотомогильниках. Салим Меликулов ответил, что у него нет допуска к этим документам. По его словам, просьба судьи доложена руководству.
Джалолиддин Исхаков отметил, что вопрос тяжбы — в приостановлении деятельности «Молочной кухни» до устранения недостатков на производстве. В акте РЦГСЭН о скотомогильниках речи нет.
«Вопрос о том, насколько опасны скотомогильники, ямы Беккари нигде не обсуждался. Для чего приглашены эти специалисты? Чтобы выяснить, насколько [ямы Беккари и скотомогильники] опасны? Мы знаем, да, они опасны. Но этот вопрос не относится к предмету спора, потому что нигде о скотомогильниках не сказано», — сказал он.
Судья около 10 минут знакомился с материалами дела. Перед вынесением приговора Джалолиддин Исхаков процитировал 68-ю статью Экономического процессуального кодекса (ЭПК):
«Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. При рассмотрении дел о применении мер правового воздействия к юридическим лицам и гражданам обязанность доказывания обстоятельств, являющихся основанием для применения мер правового воздействия, возлагается на контролирующий орган, — зачитал директор Diyor Biznes. — Каждое лицо, участвующее в деле, должно раскрыть доказательства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений, перед другими лицами, участвующими в деле, до начала судебного заседания или в пределах срока, установленного судом, если иное не установлено настоящим Кодексом. Лица, участвующие в деле, вправе основываться только на те доказательства, с которыми другие лица, участвующие в деле, были ознакомлены заблаговременно. Если сторона удерживает у себя истребуемое судом доказательство и не представляет его по запросу суда в установленный судом срок, предполагается, что содержащиеся в нем сведения направлены против интересов этой стороны и считаются ею признанными».
Суд удовлетворил заявление РЦГСЭН о приостановлении деятельности «Молочной кухни».
«Мы так понимаем, что суд подразумевает устранение ям Беккари. Но это невозможно», — сказал Шухрат Каюмов.
Компания Diyor Biznes намерена в течение 10 дней подать апелляцию на это решение.
В июле Кабинет Министров издал распоряжение о реализации иностранному предприятию Belfarm зданий и части территории НИИ вакцины и сыворотки для организации производства лекарств.
