Урайимжон Абдуганиев, первый председатель Государственного таможенного комитета Узбекистана, дал интервью Национальному информационному агентству (УзА). Беседу вел журналист Комилжон Шамсиддинов. «Газета.uz» приводит частичный перевод беседы.
Видео
Формирование таможенной службы
С объявления независимости прошло 26 дней. Тогда работало всего два таможенных поста — в Термезе и Ташкентском аэропорту. 26 сентября 1991 года вышло постановление Кабинета Министров, согласно которому была создана Государственная инспекцию по контролю за вывозом товарно-материальных ценностей при Министерстве внутренних дел. Я стал руководителем этой инспекции со штатом 107 человек.
Вот — карта Узбекистана. Его территория: с запада на восток — 1425 км, с севера на юг — 930 км, площадь — 440,4 кв. км. В МВД мне выделили одну комнату. Я взял карту в руки, и меня накрыл страх, так как нелегко контролировать вывоз товаров на такой большой территории. Что же делать? В постановлении лишь сказано: «контроль незаконного или необоснованного вывоза за пределы республики». Других конкретных поручений нет. 106 вакантных штатов, один я в качестве начальника…
Тогда в Узбекистане не было пограничных войск. Одна третья часть территории — это пустыня, горная местность. Их тоже нужно охватить, учитывая, что нас окружает пять независимых стран… Таким образом, в те годы мы организовали более 100 постов. Кроме того, в каждой области работали по 2−3 мобильных постах, так как стационарные посты не могут решить все проблемы. Не могу сказать, что все вопросы были решены, но независимость Узбекистана укрепилась.
25 октября 1991 года был создан отдельный таможенный комитет. А 12 августа 1992 года на базе комитета и инспекции был создан Государственный таможенный комитет. Решением первого президента Узбекистана я стал его председателем. После этого мы создали более 150 таможенных постов в действующих аэропортах, на магистральных дорогах и в других местах. Граница была полностью охвачена.
Неназванные чиновники и незаконные связи
Те резонансные события происходили при близкой поддержке лиц, которые занимали ту или иную должность [в правительстве]. Случаи вывоза товарно-материальных ценностей стоимостью в миллионы долларов, спонсирование таких случаев — за всем этим стояли некоторые руководители. Я могу привести конкретные примеры, но не называя имен и фамилий. Так как большинство из них продолжают жить, у них есть дети, внуки, правнуки. Не хочу позорить их перед потомками.
Но я могу сказать одно: в те годы, когда вы входили в правительственные учреждения и говорили: «Вы сделали это неправильно. Неправильно вывезли хлопок или товар за границу. Нарушили постановление правительства». А они в ответ били себя в грудь, которая от ударов превратилась в камень. Из-за того, что постоянно били себя в грудь, я думаю, душа тоже окаменела…
С моей точки зрения, их вообще не интересовало сделать Узбекистан богатой или бедной страной. Наоборот, они думали только о своем личном обогащении. Они говорят «все ваши слова — правда», но продолжают давать разрешение на незаконный вывоз товарно-материальных ценностей. Те роскошные дома, в которых они живут сейчас, построены тогда. За какие деньги? Они же не могли построить это за счет зарплаты.
Разграбление Узбекистана
Приведу один неприятный для меня пример. При авиакомпании «Узбекистон хаво йуллари» было создано маленькое совместное предприятие «Прогресс» вместе с США. Уставной фонд составлял всего 128 рублей. Но то предприятия за 1,5−2 года реэкспортировало свыше 44 тонн дизельного топлива и продало Венгрии и Афганистану. Хотя мы сами импортировали бензин. Эта фирма получила лицензию на импорт углеводородного сырья, переработку и продажу Узбекистану в Министерстве внешнеэкономических связей.
Было также совместное предприятие UMI. Оно также прошло регистрацию в МВЭС. В составе их кабелей [которые экспортировались из Узбекистана] было до 5 г золота, 80 г серебра. На самом деле в составе кабелей не может быть золота, если не ошибаюсь, возможно лишь 25−30 г серебра. Когда мы это обнаружили и провели экспертизу, было вывезено слишком много золота и серебра. Именно это предприятие принесло убытки государству в размере 3−3,5 млн долларов по восьми контрактам. Это еще по нашим расчетам.
«Авторитеты»
Тогда на улицах появились несколько «авторитетов», которые помогали защитить некоторых лиц или же занимались посредничеством при вывозе товаров за границу, они также договаривались с чиновниками. Цель — оказать влияние на таможенников, запугать их. Были ли вмешательства «сверху», со стороны руководства? Это отдельная тема, к ней мы вернемся позже.
Однажды мы конфисковали хлопок на сумму 771 млн рублей. Был сговор с руководством Среднеазиатской железной дороги… Наши таможенники обнаружили факт наличия 1534 тонн хлопка на станции «Уртааул» в Зангиатинском районе. Это была афера ассоциации «Ливентул». Позже мы также обнаружили 33 вагона с 1650 тоннами хлопка на станции «Сергели» компании VITA.
Были случаи похуже, чем кража хлопка. Скажем, касательно бартерных операций. В 1992 году узбекские предприятия понесли убытки в размере 1,9 млрд рублей, то есть была вывезена продукция на эту сумму, но обратно ничего не было завезено. Крупные денежные средства остались в России. Вместо хлопка импортировались водка, сигареты.
Кто-нибудь сопротивлялся этому? Принимались ли жесткие меры? Сопротивление — это просто слово. Сопротивление было и днем, и ночью. Даже погибали сотрудники таможенного комитета. Я сейчас дописываю книгу «Хаёт хакикатлари» («Истины жизни»). Там будут ответы на все вопросы.
Прозвище «Ураган»
Я не называл себя так. Возможно, это связано с моей строгостью, требовательностью и тем, что я своевременно «расчищал» незаконные дела. В 1991—1993 годах было возбуждено более 400 уголовных дел, очень много людей привлечены к ответственности, около 25−30 тысяч лиц привлечены к административной ответственности.
Ранее первый и последний государственный секретарь Узбекистана Рахим Раджабов в интервью УзА рассказал об обиде на Ислама Каримова, уничтожении промышленности и истории строительства автозавода в Асаке.
