Бехзод Хошимов — экономист, докторант бизнес-школы Университета Висконсина в Мэдисоне (США). С мая 2016 года работает исследователем в Вайнартском центре предпринимательства. Имеет степени магистра экономики Университета Висконсина и бакалавра математики Нанянгского технологического университета (Сингапур).

В августе 1971 года президент США Ричард Никсон подписал указ о замораживании всех цен и зарплат на 90 дней. Объявление этого указа было показано в прямом эфире, рядовые американцы с радостью восприняли эту новость, а для профессиональных экономистов это объявление было крайне непонятным. Экономисты считали, что президент явно преувеличивает чрезвычайность ситуации, так как безработица была низкой и в принципе инфляция была контролируемой (4%).

Милтон Фридман (Нобелевская премия по экономике 1976 года) даже сказал, чем закончится этот гамбит: «полным провалом и последующей инфляцией». Слова Фридмана оказались пророческими, и население впоследствии пострадало, но в политическом смысле этот указ имел феноменальный успех: Никсона переизбрали с рекордными цифрами.

Бесспорно, что подписание указа имело очень благие намерения, правительство боялось инфляции и хотело, чтобы товары, особенно топливо, были доступны населению, но все произошло ровно наоборот.

Контролирование цен предсказуемо имело обратный эффект. В своей книге Даниэль Ергин и Иосиф Станислав хорошо описывают ситуацию в стране: «ранчеры прекратили поставки своего скота на рынок, фермеры топили своих цыплят (кормить цыплят, чтобы потом продать по цене, зафиксированной государством, было неприемлемо), а потребители опустошили полки супермаркетов». Годы запрета ознаменовались повышением уровня безработицы, остановкой инвестиций в быстрорастущие секторы и дефицитом товаров. Расширенную версию указа относительно быстро отменили, но касательно бензина и нефтепродуктов указ был в силе еще долго.

Фиксирование цены и энергетический кризис

Острая фаза энергетического кризиса в США в 1970-х пришлась на период снижения ОПЕК добычи нефти, но кризиса не случилось бы, если бы не запреты по ограничению роста цены на топливо. Кризис был из-за дефицита горючего, а как известно, в свободной экономике понятия «дефицит» не существует, цена на товар является равновесной: товар может быть дорогим, но его всегда можно купить.

Вводный курс экономики учит размышлять в рамках модели спроса и предложения, и человек, когда-либо читавший базовый учебник, хорошо знает, что случается с рынком в случае фиксирования цен. Главный вывод: спрос остается неудовлетворенным, что приводит к обязательному дефициту, «черному» рынку и остальным нехорошим последствиям, лишающим экономику эффективности. Ограничение роста цены неминуемо ведет к дефициту этого товара, более того, останавливается приток инвестиций в данную отрасль, что лишает возможности даже будущего «снижения» цены на товар. И самое печальное — несмотря на то, что такие решения принимаются «в интересах населения», больше всего страдают именно потребители.

Топливный кризис 1970-х не исключение. Кризис развивался будто по учебнику: бензоколонки продавали бензин в порядке живой очереди, и водители ждали часами, чтобы купить бензин, производство снизилось (!), несмотря на огромный спрос (предпринимателям просто невыгодно было производить больше). Более того, никто не был заинтересован в увеличении добычи нефти, так что не только увеличился спрос, но и предложение сильно сжалось. Потом бензоколонки начали работать всего пару часов в день — бензин быстро распродавался. На региональном уровне кризис был еще острее: в теплых штатах зимой спрос на горючее меньше, чем в северных (холодных) штатах. При рыночных условиях высокий спрос на севере отражался бы на высоких ценах топлива, что создало бы стимулы для предпринимателей для перевозки топлива с юга на север. Но так как государство зафиксировало цены, никто не был заинтересован транспортировать горючее в убыток себе. Ситуацию по всей стране усугубило качество продаваемого бензина. Кроме того, газеты писали, что обычной практикой стали недолив бензина, продажи «из-под полы» или практика заправок брать втридорога за чистку стекол или другие «обязательные» услуги у покупателей.

Жители Узбекистана не понаслышке знакомы с такой ситуацией. Кризис бензина 70-х в США очень похож на проблемы c обменом официального сума до открытия конвертации, когда цена зафиксирована государством, а реальная «цена» покупки валюты намного выше.

Почему дефицитный товар хуже дорогого?

В 1970-х потребители платили не только долларами, но и часами, проведенными в очереди, не говоря уже о беспокойстве по поводу перспектив не получить бензин вообще, опозданием на работу, встречу или неопределенностью исхода дня. Профессор Университета Джорджа Мейсона Дон Будро подсчитал, что в 1979 году, когда выдавалось всего по 5 галлонов на машину, средний (медианный) американец тратил 1,24 доллара своего времени на покупку бензина, фиксированная цена которого была всего 90 центов.


Очередь за Бензином в Бруклине. Источник: Encyclopædia Britannica.

Обозначить суммарные потери экономики из-за фиксированной цены достаточно сложно. Но все же американские экономисты Кеннет Эрроу (Нобелевская премия 1972 года) и Джозеф Калт приводят некоторые цифры: по их расчетам производители бензина теряли порядка 17 млрд долларов в год, потери эффективности экономики (перепотребление) составляли 3 млрд долларов в год, администрирование указа и связанные с ним легальные и управленческие расходы равнялись порядка 4 млрд долларов в год. А потребители, в интересах которых и принимались эти решения, сэкономили на топливе всего 5−12 млрд долларов в год (в разные годы по-разному), и это не считая главного расхода потребителей: стояний в очередях. То есть объем потерь производителей и экономики в целом во много раз был выше «выгод» (не считая потерь времени), которые получили потребители. Очевидно, что этот указ был большим ударом по экономике страны.

Справедливости ради надо сказать, что до принятия указа не только академические экономисты оспаривали целесообразность данного акта, но и государственный орган — Федеральная торговая комиссия пришла к выводу, что контроль цен неминуемо приведет к дефициту, и в итоге потребители сильно пострадают. К сожалению, их не послушали, и все произошло, как они и предупреждали.

Функция цены

Одной из функций цены, кроме распределения благ, является то, что цена — это еще и «сигнал» рынку. Изменение цены дает одновременный стимул и производителям, и потребителям. При росте цены на товар потребители начинают меньше его потреблять или заменять. Например, в случае с бензином это может быть переход на общественный транспорт, на более экономичный автомобиль или карпулинг(car pooling, совместное использование автомобиля). Для производителей это сигнал больше производить нефти и бензина, нанимать больше людей, увеличивать объемы добычи и переработки, инвестировать в оптимизацию производства, наращивать импорт и так далее. Скачок цен, вне зависимости от причин, достаточно быстро корректируется рынком.

Если бы в 1970-х правительство США ничего не сделало с повышением нефтяных цен, увеличение производства нефти и уменьшение его потребления помогли бы сгладить ситуацию. Это видно на недавних примерах: в начале 2000-х из-за войн на Ближнем Востоке цена на нефть вновь подскочила (в 4 раза за 3,5 года), и мы стали свидетелями того, как реагирует свободный рынок: производство экономичных автомобилей увеличилось (привет компании Tesla!), началась сланцевая революция (новый вид добычи нефти) и самое главное — нефтяные компании нарастили инвестиции на исследования в области оптимизации переработки и добычи, что привело к увеличению эффективности и впоследствии к увеличению предложения на рынке топлива. В долгосрочной перспективе цены на многие товары вполне эластичны. То есть резкий скачок цен в разы в 2003—2007 годах не привел к дефициту и всему тому, что американцы пережили в 70-х — урок был хорошо выучен.

Топливный кризис 70-х был далеко не первым случаем в американской истории, когда власти, имея благие намерения, делали политику, которая привела к обратным последствиям.

Точно такая же история произошла 30 годами ранее, когда солдаты вернулись со Второй мировой войны и начали заводить семьи (что повысило спрос на квартиры), и многие из них не могли справиться с повышением арендной платы. Правительство, имея благородные намерения, ввело контроль над ценами, чтобы солдаты и их семьи могли себе позволить платить за аренду, однако, как и в случае с бензином, это увеличило спрос на квартиры и снизило количество поставляемых, что привело к дефициту, и многие солдатские семьи все равно не смогли найти себе жилье. Опять же — запрет ограничил строительство новых домов, потому что никто не был заинтересован в строительстве, что сделало даже будущее падение цены невозможным. Самое главное — владельцы недвижимости в регулируемых районах прекратили делать ремонт и нести другие расходы, связанные с домом, что привело к ухудшению качества жилья.


Постер 1945 года о контроле цен на аренду в США. Источник: The Historical Museum at Fort Missoula.

Про последствия регулирование цены аренды квартир очень точно высказался шведский экономист и один из авторов модели скандинавского социализма (!) Ассар Линдбек. Он сказал: «Регулирование арендной платы является самым эффективным из известных на сегодня способов уничтожения города — если не считать бомбардировку».

В далеком 1974-м высказывание Линдбека казалось сильным преувеличением, но через какие-то 15 лет это выражение, основанное на экономической теории, к большому сожалению, было продемонстрировано на практике. Министр иностранных дел Вьетнама Нгуен Ко Тхат, выступая в индийской столице, признал, что искусственный контроль цен на аренду жилья в Ханое стимулировал спрос и сдерживал предложение, цена аренды была ниже рыночной, что привело к обветшанию существующих домов и сдерживало постройку новых. «Американцы не смогли уничтожить Ханой, но мы разрушили наш город за счет очень низкой арендной платы. Мы поздно поняли, что это глупо и что надо менять политику», — отметил он.


Дом в Ханое, построенный в 1980-х и пострадавший от контроля цен на аренду. Источник: VIETNAMNET.

Казалось бы, для развивающихся стран опыт США с заигрыванием в фиксацию цен должен быть очень важен. Надо осознавать, что богатая, рыночно-ориентированная экономика вроде американской сможет «потерпеть» некоторые эксперименты с фиксированием цен или сравнительно небольшим интервенционизмом в рынок, но для развивающихся стран такие эксперименты имеют по-настоящему ужасные последствия.

Например, в Венесуэле попытка контролирования цен на продукты и медикаменты привела к гуманитарной катастрофе:по меньшей мере у 54% детей есть признаки недоедания, и люди воруют животных из зоопарков, чтобы поесть. К сведению (согласно Министерству энергетики США), по доказанным запасам нефти Венесуэла стоит на первом месте, опережая Саудовскую Аравию и Канаду. Другими словами, в Венесуэле живут чуть меньше людей, чем в Саудовской Аравии, и есть чуть больше нефти, но если в Саудовской Аравии подростки на нехватку еды не жалуются, то в Венесуэле население сильно недоедает или вовсе голодает.


Эдуардо Хосе Мартинес, 13 лет (слева), в поисках выброшенных продуктов питания. Источник: The New York Times.

Зачем изучать неудачный опыт

В Узбекистане в сегодняшнем ключе реформ важно изучать не только истории успеха других стран, но также принимать во внимание последствия неудачных опытов, чтобы знать, «как делать не надо». Попытка контроля цен на любой товар, включая бензин, делает будущую цену этого товара еще дороже, и не отпустив цену, мы никогда не увидим увеличения объема или повышения качества бензина. Более того, стоит учитывать, что автовладельцами являются в основном состоятельные слои населения, и на дорогах страны насчитывается всего порядка 2 миллионов автомобилей (по данным 2013 года). Получается, что субсидирование бензина и фиксирование цены — это перераспределение в пользу более состоятельных 2 миллионов граждан от менее состоятельных 28 миллионов.

Даже среди автолюбителей регрессивность субсидирования налицо: если государство условно субсидирует 30% стоимости бензина, и у вас внедорожник, который потребляет 20 л/100 км, то государство дает вам 6 литров бензина бесплатно, а если ваша малолитражка потребляет 8 л/100 км, то вы получаете от государства всего 2,5 литра на то же расстояние. Если бы государство раздавало эти самые субсидии не в литрах бензина, а в наличных сумах, то за то же расстояние владелец внедорожника получал бы более чем в два раза больше денег. С точки зрение экономики это практически определение неэффективного распределение средств.

Попытка фиксирования цен на бензин, как и на любой другой товар, несмотря на очень благие намерения, обязательно приводит к плохим последствиям, даже если не к топливному кризису, то по крайней мере лишает индустрию конкурентоспособности, делает невозможным будущее снижение цен или улучшение качества, стимулирует перепотребление и перераспределяет бюджетные средства от более бедных слоев населения в пользу более состоятельных. Нет сомнений, что идея доступного бензина для населения была сделана исключительно из хороших побуждений, но, как видно, хорошие намерения не всегда ведут к благим результатам.

Более целесообразным с точки зрение распределения бюджетных средств может стать вкладывание денег в инфраструктуру, качественный общественный транспорт или просто улучшение качества дорог. Такие инвестиции будут иметь положительные последствия как для экономической эффективности, так и для качества жизни всех граждан страны.

Консенсусное мнение среди экономистов, что фиксирование цен и вмешательство в рынок делают большинство людей беднее, а не богаче, к большому сожалению, доказывалось и доказывается на практике снова и снова. Я искренне надеюсь, что в историю Узбекистан войдет не как одна из стран, совершавших явные ошибки в экономической политике, а как страна, которая выучила урок, что вмешательство государства в рынок чревато ухудшением качества жизни людей, и где экономическая политика основывается на науке, а не на популистских сентиментах.